Современные классики теории справедливой войны: М. Уолцер, Н. Фоушин, Б. Оренд, Дж. Макмахан

Подобное обновление теории справедливой войны, по мнению Уолцера, делает её более гибкой и объективной, что в свою очередь должно упростить процедуру принятия решений и способствовать мирному и гуманному завершению конфликтов. «Если мы обратимся к силовому сдерживанию жестоких режимов, к коллективной безопасности, мы обнаружим, что способны достичь справедливости без всех этих разрушительных ужасов войны»[307]. Это и будет, по мнению Уолцера, величайшим успехом теории справедливой войны.

Глава 3

Две теории справедливой войны Н. Фоушина[308]

Николас Фоушин ― профессор философии университета Эмори, США, специалист по военной и медицинской этике и философии языка. Некоторые работы Фоушина были переведены на русский язык, то есть, в определённой степени он знаком российскому читателю. Среди основных работ Фоушина по проблемам философского осмысления феномена войны можно выделить следующие: «Нравственный долг и вооружённые силы»[309], «Военная этика. Взгляд на будущее»[310]

, «Терроризм. Новый мировой беспорядок»[311] (в соавторстве). Одной из его последних крупных работ стала «Война и этика: новая теория справедливой войны»[312], опубликованная в 2007 г. Этот труд представляет для нас наибольший интерес, поскольку позволяет одновременно прояснить общий подход Н. Фоушина к теории справедливой войны и разобраться с оригинальным предложением Фоушина по трансформации этой теории и адаптации её к основным тенденциям развития международных отношений в XXI в. Н. Фоушин анализирует современное состояние теории справедливой войны и обсуждает проект её обновления за счёт создания концепции

bellum justum, которая работала бы как для классических, регулярных войн, так и асимметричных, иррегулярных конфликтов. Результатом становится создание двух теорий справедливой войны ― для каждого типа войны, соответственно.

Фоушин отстаивает необходимость именно этического, философского подхода к интерпретации войны, указывая на его равноценность альтернативным способам описания войны ― с исключительно политических, юридических или экономических позиций. Военная этика, по мнению Фоушина, должна пониматься как часть исторически сложившейся традиции, позволяющей военным принимать решения, ориентируясь не только на установки военной науки, но и на законы морали. В каком-то смысле военная этика должна стать частью военной науки. Характерная особенность, которая при этом приписывается этике войны, связана с приемлемостью и даже необходимостью существования в рамках этой системы исключений из принятых теорией справедливой войны правил. Исключения оказываются в таком случае не противоречием или признаком некогерентности теории, а её субстанциальным структурным элементом.

В основе подхода Н. Фоушина к теории справедливой войны лежит идея существования этических норм, обладающих универсальным статусом. Содержание этих принципов универсально, несмотря на то, что способ их непосредственной реализации может не совпадать в разных культурах. По мнению Фоушина, всеобщее одобрение этих норм гарантирует, что они могут получить практическое применение в качестве элементов универсальной этики войны, при этом вопрос о культурно-исторических условиях их происхождения, интерпретации и способе их доказательства обладает второстепенным значением.

Речь идёт о законах, известных всякому человеку с самого детства: «не убий», «не причиняй вреда другому и себе» и «не бери чужого»[313]. Эти императивы представляют собой базовые принципы этики, они обнаруживаются в каждой культуре. Наиболее значима, безусловно, первая максима. При этом Н. Фоушин настаивает на том, что указанные этические постулаты могут пониматься двумя различными способами. Первый предлагает судить о них как об абсолютных универсальных принципах, «считающихся истинными в любом обществе… и не предполагающих исключений»[314]. Эта абсолютистская интерпретация не допускает исключений из правил. Таков подход сторонников пацифизма по отношению к принципу «никогда и ни при каких обстоятельствах не убивай других». Согласно их логике, это абсолютное правило морали делает всякое убийство, а значит, и любую войну, преступной, нравственно неприемлемой и несправедливой. Практический смысл этого принципа для пацифистов состоит в отрицании войны как таковой.