Современные классики теории справедливой войны: М. Уолцер, Н. Фоушин, Б. Оренд, Дж. Макмахан

Проект Н. Фоушина состоит в доработке теории путём адаптации её к запросам современной политики. Для начала, чтобы избежать путаницы между классическими и неклассическими войнами, Н. Фоушин предлагает обратиться к введению различных понятий для их обозначения: в случае межгосударственного конфликта можно говорить о войне, в случае конфликта с негосударственным субъектом ― о борьбе. Впрочем, и термин «борьба» не кажется ему удобным для описания столкновений между государством и негосударственным субъектом. Развивая идею чёткого разграничения двух этих типов конфликтов, Н. Фоушин предлагает положить её в основу проекта изменения теории справедливой войны, которая также оказывается раздвоенной. «Вместо того чтобы пытаться скомпоновать все упомянутые изменения теории справедливой войны в одну суперсложную модифицированную теорию, лучше разработать две версии теории справедливой войны»[338]. Первая концепция получила название регулярной теории справедливой войны (Regular Just War Theory), она служит для оценки межгосударственных столкновений. Вторая концепция ― иррегулярная теория справедливой войны (Irregular Just War Theory) ― применяется для описания борьбы между государством и негосударственным субъектом.

Регулярная и иррегулярная теории справедливой войны

В первом случае Фоушин предлагает добавить ряд уточнений в содержание и механику применения принципов классической теории справедливой войны и использовать такую обновлённую теорию. Регулярная теория справедливой войны, как и классическая доктрина bellum justum,

состоит из шести принципов jus ad bellum и двух

jus in bello.

Принцип правого дела Н. Фоушин предлагает дополнить ещё одним положением, которое санкционировало бы применение вооружённой силы. Чаще всего, когда говорят о правом деле, предполагают наличие какой-то одной справедливой причины, оправдывающей войну. Гуманитарная катастрофа в соседней стране или вторжение войск на территорию союзника представляют собой веские и самодостаточные поводы для применения силы. И как правило теория справедливой войны удовлетворяется одной такой существенной причиной (single cause). Это объясняется тем, что война столь ужасна и страшна, что государство должно обладать действительно серьёзным поводом для применения военной силы. Но, как замечает американский философ, вполне допустимы случаи, когда война может быть оправдана не одной причиной, а совокупностью нескольких причин меньшего масштаба. «Возможно, целое и не будет превосходить сумму частей, но части могут сложиться в одну исключительную единственную причину»[339]

. На примере кампании в Ираке, начавшейся в 2003 г., Н. Фоушин объясняет, как несколько факторов сложились в достаточное основание для силового удара. Взятые по отдельности, тираническая власть Саддама Хусейна, нарушение им резолюций ООН и иных актов международного права, агрессии против собственного населения и поддержка террористов не удовлетворяли бы принципу правого дела. Однако в сумме всё это сложилось в то, что Н. Фоушин считает справедливой причиной войны. Заметим, что М. Уолцер придерживается иной позиции по поводу характера вторжения войск США в Ирак в 2003 г. По его мнению, правительство Ирака на указанный период не представляло угрозы ни для собственного народа, ни для соседей. Или, во всяком случае, это был не самый агрессивный режим из всех существующих на тот период[340].

Исторические примеры конфликтов, начало которых обусловливалось не одной, а несколькими причинами, заставляют Н. Фоушина указать на необходимость переосмысления принципа правого дела. Ситуация, когда ряд факторов, каждый из которых в отдельности не мог бы служить справедливым основанием для войны, складываются в вескую причину конфликта, требует дополнения принципа правого дела положением о множественности причин (multiple reasons). Говоря о множественности причин, Фоушин не имеет в виду какой-то конкретный список запрещённых действий, совершая которые государство становится легитимной целью для атаки. Для Фоушина важна сама возможность изменять или дополнять этот список, что позволит указать на множественные злодеяния режима и выдвинуть «обобщённую справедливую причину, в достаточной мере значимую, чтобы оправдать войну»[341].