Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор

Я практически не сомневался, что из-за изменений в законодательстве, внесенных несколькими годами ранее, меня приговорят к тюремному заключению. До 2012 года большинство врачей, осужденных за грубую небрежность, получали условные сроки, но изменения в руководящих принципах вынесения приговора привели к тому, что все три врача, осужденные в 2012–2013 годах, отправились в тюрьму (все они принадлежали к этническим меньшинствам, хотя такие врачи составляют всего 20 % от всех врачей страны).

* * *

— Пока можете не вставать, — начал он.

Пока судья Эндрю Никол разъяснял приговор, что транслировался на весь мир, мне казалось, что более сильного унижения испытать невозможно.

— Дэвид Селлу, коллегия присяжных заседателей признала вас виновным в непреднамеренном убийстве Джима Хьюза в результате совершенной вами грубой небрежности, пока вы были его хирургом, — сказал он.

Далее он в общих чертах описал преступление: присяжные не поняли его, но признали меня виновным. Он продолжил: «В целом я удовлетворен тем, что суд Короны доказал свое соответствие установленным стандартам. Каждый из аспектов грубой небрежности был рассмотрен».

Действительно?

— …Даже если бы вы действовали быстрее, мистер Хьюз все равно мог умереть. В случае с полостными операциями на органах брюшной полости такой риск всегда присутствует…

«Прекрасно! — подумал я. — И вы еще говорите, что я виновен в его смерти?»

Затем, ссылаясь на отчет Эмпи, он сказал:

— Я рассмотрел положения закона, к которым обвинение привлекло мое внимание. Соглашусь, в вашем случае отсутствовала фальсификация медицинских записей, что было бы важным отягчающим обстоятельством. Однако в свидетельских показаниях коронеру и ответах на вопросы для расследования профессора Эмпи вы допустили множество ошибок. Все они дали лучшее представление о вас. Как уже сказал ваш защитник, вы не совершали этого преступления, и коллегия присяжных заседателей оправдала вас по второму пункту обвинительного акта. Но такое решение присяжных говорит о недостатке уважения к тем, кто принял участие в расследовании смерти мистера Хьюза.

Интересно, что сказал бы судья, зная, что отчет Эмпи недостоверен и в нем замалчивались все проблемы, упомянутые в анализе основной причины? Более того, поскольку прошло уже почти четыре года, неточностей в свидетельских показаниях было не избежать. Некоторые свидетели обезопасили себя, сказав, что многого не помнят.

— Вам 66 лет, ранее к суду не привлекались. Разумеется, я это учту. Доктор Уайтхед в своих свидетельских показаниях отметил ваши умения и достижения в хирургии. Я прочел характеристики, написанные многими вашими коллегами как из государственной, так и из частной больницы. Они одинаково высоко отзываются о вашем мастерстве и отношении к пациентам. Рассматриваемое дело совершенно не соответствует этой картине. Невозможно найти объяснение, почему было так…

Он сообщил, что моя карьера на этом окончена, и рассказал о последствиях, ожидающих меня и мою семью.

— Подсудимый, встать! Дэвид Селлу, за противозаконное убийство мистера Джеймса Хьюза я приговариваю вас к двум с половиной годам лишения свободы.

* * *

— Сколько лет вам дали? — спросил меня надзиратель, когда мы спускались по холодной лестнице в подвал.

— Два с половиной года, — ответил я, едва сдерживая слезы.

— Это не так плохо. Думайте о хорошем, — сказал он радостно. — Последнего парня, которого я вот так вел вниз, приговорили к 22 годам. Вас месяцев через 15 выпустят.

Думать о хорошем? Пятнадцать месяцев?

Позднее, читая книгу «Тюремный дневник. Том 1. Ад» о пути Джефри Арчера из клетки в зале заседания к камере в подвале Олд-Бейли, я понял, что надзиратели говорили это всем осужденным.

Тюремным надзирателям заключение представлялось неким отпуском, отдыхом от работы.

Запертый в камере, я был рад увидеть барристера и солиситора, которые вскоре пришли. Они пообещали встретиться на следующий день с моими близкими и подбодрить их.

— Вы здесь долго не пробудете, — объяснил барристер. — Тюремной системе не нравится нести ответственность за профессионалов вроде вас. Через две-три недели вас, скорее всего, переведут в тюрьму открытого типа, а через шесть месяцев выпустят с условием электронного отслеживания местонахождения.

Это была хорошая новость. Плохая состояла в том, что он не видел никаких оснований обжаловать приговор и не привел никакой причины, почему так считал.

Слишком травмированный, чтобы что-то говорить, я просто кивнул.