Спин

Весной и летом того года были и другие запуски: разведывательные аппараты проводили месяцы на высокой околоземной орбите и возвращались с визуальными и спектрографическими данными: калейдоскопом снимков марсианского экопоэза.

Первые результаты оказались неопределенными: скромное увеличение концентрации CO₂ в атмосфере (не исключено, что в результате солярного потепления). По любым разумным меркам Марс оставался холодным негостеприимным миром. Джейсон признал, что даже ГММО (генетически модифицированные марсианские организмы, составлявшие основной объем первоначального посева) могли оказаться недостаточно приспособлены к дневным уровням нефильтрованного ультрафиолета и бедному на оксиданты реголиту.

Но к середине лета мы увидели неопровержимые спектрографические доказательства биологической активности. Атмосфера сгустилась, в ней прибавилось водяного пара, метана, этана, озона; заметно (хоть и незначительно) выросла концентрация свободного азота.

К Рождеству эти перемены, пусть даже едва различимые, настолько опередили потенциальные результаты солярного потепления, что сомнений не осталось: Марс превратился в живую планету.

Пусковые платформы вновь подготовили к делу, а очередные грузы, состоявшие из специально выведенных микробиологических культур, упаковали для доставки. В том году целых два процента ВВП США пришлось на околоспиновые авиакосмические проекты – по большей части на марсианскую программу. Примерно такого же соотношения придерживались и в других развитых странах.

* * *

В феврале наступил рецидив. Однажды Джейсон проснулся и не сумел сфокусировать взгляд. Невролог скорректировал назначения, а в качестве временного решения порекомендовал пользоваться повязкой на один глаз. Джейсон быстро поправился, но почти неделю не мог работать.

Диана сдержала слово. Начала звонить мне минимум раз в месяц, а то и чаще, почти всегда поздно вечером, когда Саймон спал в другом углу их скромной квартиры. Они снимали несколько комнат над букинистическим магазином в Темпе – лучшее, что могли позволить себе на доход Дианы и случайные заработки Саймона в «Иорданском табернакле». В теплую погоду я слышал, как на заднем плане гудит испарительный охладитель; зимой, чтобы заглушить свой голос, Диана негромко включала радио.

Я пригласил ее приехать во Флориду к следующей серии запусков, но у Дианы, конечно же, не оказалось такой возможности: занята на работе, в выходные намечается ужин с друзьями из церкви, да и Саймон не поймет.

– У него духовный кризис. Не сказать, что серьезный, но тем не менее… Саймон пытается уложить в голове проблему Мессии.

– А что, есть такая – проблема Мессии?

– Зря ты не читаешь газет.

Пожалуй, Диана переоценивала освещенность религиозных дебатов в светской прессе. По крайней мере, во Флориде; на западе, должно быть, дела обстояли иначе.

– Сторонники движения НЦ верили во второе пришествие без Христа. Этим мы отличались от остальных.

Этим, подумал я, и склонностью к публичному обнажению.

– Ранние авторы, Ратель и Грингейдж, считали Спин прямым исполнением библейского пророчества. То есть само пророчество перестроилось, поменяло конфигурацию под влиянием исторических событий. В Великой скорби и даже в воплощенной Парусии больше не было необходимости. Все, что сказано в Послании к Фессалоникийцам, в Послании к Коринфянам, в Апокалипсисе, можно интерпретировать по-новому или вовсе сбросить со счетов, ибо Спин – истинное вмешательство Господа в дела человеческие, материальное чудо превыше священных текстов. Благодаря ему мы стали вольны создать рай на земле, и ответственность за хилиазм, за второе пришествие, вдруг возлегла на наши плечи.

– Не уверен, что понимаю.

Честно говоря, я перестал улавливать суть где-то в районе «воплощенной Парусии».

– Сейчас объясню. Короче, весь смысл в том, что наша скромная церковь – «Иорданский табернакль» – официально отказалась от догматов «Нового Царствия», хотя половину прихода составляют ветераны НЦ вроде нас с Саймоном. Начались споры о Великой скорби и о том, каким образом Спин соотносится с библейским пророчеством. Люди разделились на несколько лагерей: береанцы против прогрессивистов, ковенантеры против претеристов. Существует ли Антихрист, и если да, то где он? Когда случится Вознесение – перед Великой скорбью, во время или после нее? Такие вот проблемы. Ты скажешь, что это ерунда, но духовные ставки очень высоки. Люди, которые об этом спорят, – наши друзья, и мы за них очень переживаем.

– А ты на чьей стороне?

– Лично я?

Она выдержала паузу, и я снова услышал бормотание радио: голосом человека, недавно принявшего дозу валиума, диктор доносил полночные новости до страдающих от бессонницы. «Последняя информация о стрельбе в городе Меса», с Парусией или без.

– Я бы сказала, у меня противоречивые чувства. Сама не знаю, во что верю. Иногда скучаю по былому, когда мы уверенно шагали по жизни и строили рай на земле. Такое ощущение…

Она снова помолчала. За монотонным бубнежом радиоприемника послышался другой голос: «Диана? Ты не спишь?»