Спин

– С родителями, но не с нашими. Эд и Кэрол ездили в отпуск раз в год, на курорты или в круиз, по возможности без детей.

– А ваша мать?

– Предпочитала оставаться дома. По соседству жила семья – мать, отец и двое сыновей-подростков; они взяли нас с собой в Адирондакские горы, хотя те мальчишки не желали с нами общаться.

– В таком случае почему… Ах да, наверное, их отец хотел втереться в доверие к И Ди Лоутону? Быть может, попросить его об услуге?

– Что-то вроде того. Я не спрашивал. И Джейсон не спрашивал. Не исключено, что об этом знала Диана. Она всегда обращала внимание на подобные вещи.

– Едва ли это имеет значение. Итак, вы разбили лагерь в горах? Повернитесь, пожалуйста, на бок.

– Площадка для палаток, рядом парковка. Не сказать, что девственная природа. Но то был сентябрьский уик-энд, и, кроме нас, там почти никого не оказалось. Мы поставили палатки, развели костер. Взрослые, – тут я вспомнил фамилию, – Фитчи горланили песни и заставляли нас подпевать на припевах. Думаю, у них оставались приятные воспоминания о летних лагерях. Вообще-то, атмосфера была гнетущая. Дети Фитчей терпеть не могли подобных мероприятий. Нацепили наушники и скрылись в своей палатке. Их родители в конце концов сдались и отправились спать.

– А вы трое остались у затухающего костра. Ночь была ясная? Или дождливая, как сегодня?

– Ясная. Самое начало осени.

Совсем не похожая на сегодняшнюю, с ее лягушачьим хором и барабанной дробью дождя по тонкой крыше.

– Безлунная, но со множеством звезд. Было прохладно, но не холодно, несмотря на то что мы заехали довольно высоко в горы. Дул ветер. Так сильно, что мы слышали, как переговариваются деревья.

– Как переговариваются деревья! – Ина улыбнулась шире прежнего. – Да, мне знаком этот звук. Теперь повернитесь, пожалуйста, на левый бок.

– Поездка оказалась нудной, но когда мы остались втроем, дела пошли на лад. Джейс притащил фонарик, мы отошли на несколько ярдов от костра, на полянку в тополиной роще, подальше от машин, палаток и людей – туда, где начинался западный склон. Джейсон показал на небе зодиакальный свет.

– Что такое зодиакальный свет?

– Это солнечный свет, отраженный от крупиц льда в поясе астероидов. Иногда его видно, если ночь очень темная, а небо ясное.

Вернее, было видно. До Спина. Интересно, сохранился в небе зодиакальный свет или солнечное давление уничтожило весь лед?

– Он воспрял над горизонтом, словно дыхание зимы, далекий и едва заметный.

Диана как зачарованная слушала объяснения Джейсона – в те времена лекции брата еще завораживали ее, она их еще не переросла. Она обожала его ум – вернее, обожала Джейсона за то, что он такой умный…

– Быть может, и отец обожал его за это? Теперь, пожалуйста, на живот.

– Да, но по-другому. Отец считал Джейсона ценнейшим активом, но Диана, повторю, была зачарована. Слушала его, выпучив глаза.

– «Выпучив»? Прошу прощения?

– Широко раскрыв глаза. Затем поднялся ветер; Джейсон включил фонарик и направил его на тополя, чтобы Диане было видно, как танцуют ветви.

Рассказывая об этом, я отчетливо вспомнил юную Диану в свитере, который был велик ей минимум на размер, руки ее затерялись в шерстяной пряже, она обнимала себя, не отводя глаз от светового конуса, и свет отражался в ее глазах, и глаза ее походили на две величавые луны.

– Джейсон показывал ей, что крупные ветви движутся в собственном ритме, гораздо медленнее мелких веточек – потому, объяснял он, что у каждой ветви, у каждой веточки своя резонансная частота, и эти резонансные частоты можно представить в виде музыкальных нот. Танец деревьев на ветру – на самом деле музыка, но такая низкочастотная, что человеческое ухо ее не улавливает: ствол дерева гудит басовой нотой, ветви выводят мелодию тенором, веточки подсвистывают на флейтах-пикколо. Или же, говорил он, представь все это в виде неименованных чисел, и всякий резонанс – начиная с ветра и заканчивая трепетом листка – это переменная в уравнении, и уравнений этих множество, и все они заключены друг в друге.

– Вы так красиво рассказываете, – сказала Ина.

– И вполовину не так красиво, как говорил Джейсон. Казалось, он обожает весь мир или, по крайней мере, его закономерности. Его музыку. Ой!

– Простите. А Диана обожала Джейсона?

– Обожала быть его сестрой. Гордилась им.

– А вы обожали быть его другом?

– Наверное, да.

– И обожали Диану.

– Да.

– И она вас.

– Может быть. Мне хотелось на это надеяться.

– В таком случае, если позволите, что пошло не так?

– Почему вы решили, что что-то пошло не так?

– Вы до сих пор влюблены. Это очевидно. Вы оба. Но вы любите друг друга иначе, чем мужчина и женщина, бывшие вместе много лет. По некой причине вы далеки друг от друга. Простите, ужасная наглость с моей стороны.