Сплетни нашего городка

– Два бургер-баскета. Оба без лука и с горчицей. Жареную картошку и две колы, не диетической. И оставь нам кусочек шоколадного пирога с кремом. Мы съедим один на двоих, чтобы сэкономить на граммах жира, – заказала Дженни Сью.

– Ты с ума сошла? – ужаснулась Шарлотта, как только Элейн вышла из кабинки.

– Может быть. – Дженни Сью кивнула. – В конце концов, какая женщина в здравом уме покинула бы сказочное поместье, чтобы поселиться в квартире над гаражом, убирать дома и работать в книжном магазине, когда можно жить в роскоши?

– Тогда зачем ты это делаешь? – спросила Шарлотта.

– Потому что это приносит мне счастье, – ответила она. – Потому что у меня появились настоящие друзья, которые не отворачиваются от меня в трудную минуту.

– Как Крикет? Ты называешь эту женщину настоящим другом? – Губы Шарлотты сжались в твердую линию.

– Мы с ней пока еще не друзья, но она честная. Если ей что сказать, она говорит это в лицо. – По крайней мере, они успеют сохранить забавные воспоминания, прежде чем инопланетяне решат, что Шарлотта Бейкер им не по зубам.

Шарлотта достала из диспенсера бумажную салфетку и разложила ее на коленях.

– Ты хочешь сказать, что мои друзья говорят обо мне за моей спиной?

– Взять хотя бы Белинду и ее новое увлечение церковью. Ты правда думаешь, что в городе не знают, что она беременна и что ее две дочери не от Лонни? Только не говори мне, что твои красавицы не судачат о ней. Ты никогда не думала, что в присутствии Белинды сама становишься хедлайнером дня вместо нее?

– Они не посмеют обсуждать меня. Как ты узнала про Белинду? – спросила Шарлотта.

– Еще как посмеют, и про Белинду все знают. Да ладно тебе, мама. Неужели ты скажешь, что у тебя есть настоящие друзья?

– Может, и нет, но мне комфортно в моем мире, каким бы путаным и сумасшедшим он ни был. – Шарлотта заметила, как кто-то снимает ее на телефон, и помахала рукой. – Ты действительно думаешь, что мы попадем на обложку журнала?

– Черт возьми, нет! – выпалила Дженни Сью. – Мы и прежде всего ты – просто крупная рыба в грязной луже. Надо быть китом в океане, чтобы кому-нибудь за пределами Западного Техаса было не плевать на то, кто ты и что ты.

– Кажется, мне начинает нравиться та новая дочь, какой ты становишься. Уилширские женщины, наверное, в гробу переворачиваются, но мне по душе твоя прямота.

– Спасибо. – Дженни Сью предпочла бы получить от матери такой неслыханный комплимент, написанный каллиграфией на вощеной бумаге, чтобы вставить в рамку. Или, еще лучше, выгравированный на камне, чтобы гордо демонстрировать его на мраморном постаменте в ее маленькой квартирке.

Шарлотта съела только половину гамбургера и два ломтика жареной картошки, но для нее и это было слишком, поэтому Дженни Сью не стала настаивать. Когда они закончили с обедом, солнце разогнало дождевые облака и снова ярко сияло.

– Разве ты не любишь запах свежего дождя? – спросила Дженни Сью по дороге в книжный магазин.

– Такая духота, что у меня макияж поплыл, – сказала Шарлотта. – Я не буду заходить внутрь. У меня днем заседание комитета по фандрайзингу. Мы собираем средства на ежегодное чаепитие для старшеклассниц. Я помню, как оно проходило у тебя. Твое очаровательное голубое платьице, наверное, до сих пор висит у тебя в гардеробной дома.

– Это было очень давно. – Дженни Сью быстро обняла мать и прикоснулась щекой к ее щеке. – Хорошего тебе дня, мама, и я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Шарлотта села в машину.

Дженни Сью потеряла дар речи, ошеломленная таким ответом. За всю жизнь Шарлотта лишь несколько раз говорила, что любит ее, да и то, когда Дженни Сью была маленькой. Она махала рукой, пока «кадиллак» не скрылся из виду, проехав три квартала вниз по Мейн-стрит, а потом отперла дверь магазина и перевернула вывеску. Она опустилась на диван и закрыла глаза, снова и снова прокручивая в голове слова матери, прежде чем заставила себя встать и вернуться к работе.

Яркий солнечный луч предательски высветил грязь на двух витринных окнах. Симпатичный маленький столик с двумя стульями и разбросанными книгами в эркере. Когда-то там стояло кресло с подголовником и лежащей на нем книгой, но теперь этот уголок превратился в нагромождение коробок и книг.

– Вот с чего надо было начинать, – рассудила она вслух. – Витрины должны привлекать людей в магазин, а не заставлять их гадать, не гаражная ли это распродажа[38]

.

Она направилась за чистящими средствами, но не сделала и двух шагов, как в дверь заглянул Дилл.

– Кто устраивает гаражную распродажу и с кем это ты разговариваешь?

Боже правый! Оба ее родителя в один день, буквально друг за другом – это, должно было, какой-то знак. Дженни Сью бросилась навстречу и крепко обняла отца.

– Я размышляю вслух. Проходи, папа. Чашечку кофе или стакан сладкого чая?

– Мне ничего не нужно, кроме как увидеть мою девочку. – Он отступил на шаг. – Как твои дела? Я слышал, ты зачастила на ферму Лоусонов и путаешься с Риком?

Она потянула его к потертому дивану и усадила рядом с собой.