Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853

Ранее в том же году британцы и французы нанесли удар по крупному логову пиратских и полупиратских судов, действовавших под греческим флагом, – острову Грабуза, что у западной оконечности Крита. Поскольку греческое правительство не могло или не желало навести порядок в этом вопросе, Кодрингтон поручил решение задачи сэру Томасу Стейнсу с фрегата «Исис» 50, новому старшему офицеру в Архипелаге. Стейне на фрегате «Исис» 31 января подошел к Грабузе, имея в своем распоряжении также фрегат «Кэмбриан», корвет «Рэтленейк», бриги «Зебра» и «Камелион», а также французский корвет «Помона» и бриг «Флеш»⁶³

. Обстрел пришлось приостановить из-за посадки на мель «Кэмбриана», который в конечном счете был потерян, но три из 11 пиратских бригов и шхун уже было уничтожено, а остальные сдались на следующий день. По согласованию с греческими властями на острове был оставлен новый гарнизон с достойным доверия губернатором, коим был избран полковник Аркарт, командовавший морским десантом «Гидры». Но этот корабль в тот момент находился на Хиосе и ушел оттуда раньше, чем туда был доставлен 7 февраля приказ с Эгины. Он подошел к Эгине 10-го, причем его команда бунтовала из-за невыплаты жалованья, потом ушел на Порос и только в конце месяца добрался до Грабузы. Почти сразу Аркарт был убит в стычке. Его временно заменил Кросби, капитан «Гидры», но только в мае Стейне смог доложить, что на острове появился новый губернатор – полковник Хейнс.

Командирами союзников была предпринята попытка убедить Мухаммеда Али и его сына Ибрагима занять позицию нейтралитета, учитывая безнадежное положение египетской армии в Морее и тот факт, что господство на море находится если не во враждебных, то по крайней мере в недружественных руках. С этой целью британский фрегат «Галатея» и русский бриг «Охта»⁶⁴

отошли от Мальты к Занте 22 января, чтобы принять на борт представителей, которым предстояло общаться с египетскими лидерами. Встреча с Ибрагимом имела место в Модоне 2 февраля, а с Мухаммедом Али – в Александрии 11-го. Ибрагим сообщил, что ничего не может сделать без приказа отца, а Мухаммед Али – что должен передать предложение султану, поскольку действовать в подобных обстоятельствах без его одобрения было бы равносильно объявлению независимости. В Александрии обнаружилось 4 фрегата, 7 корветов и 24 брига, в основном годных к эксплуатации, и, пока «Галатея» еще находилась в бухте, 15 февраля некоторые из них вышли в море с конвоем для Кандии⁶⁵

. Судя по всему, не было намерения посылать этот конвой в Морею, и на самом деле он вернулся в Александрию в марте. Однако наблюдатели на берегу заметили французский конвой из 15 судов, проходивший Наварин 1 марта, и по ошибке сообщили, что 15 судов входят в гавань. Сообщение было передано Паркеру, капитану «Уорспайта», который находился в Навплии при Каподистрии. Тот сразу отправил «Москито» на разведку и сам последовал за ним несколькими днями позже. Французский фрегат «Ифигения» тогда находился в районе Наварина, и его капитан разъяснил ошибку, но Паркер счел за благо оставаться поблизости, пока не удостоверится, что египетские корабли вернулись в Александрию.

Как выяснилось, это ложное сообщение стало поводом для отзыва Кодрингтона. Его обвиняли – совершенно несправедливо – в том, что он весьма вольно интерпретировал полученные им, пусть даже туманные, инструкции, что в конечном итоге привело к недавнему сражению. Новое правительство, менее дружелюбно настроенное к туркам, обвиняло его в том, что он не сумел предотвратить безусловно желательный вывод остатков турецкого флота из Наварина. А теперь его обвинили в том, что он якобы не сумел предотвратить их возвращение. И это несмотря на очевидные противоречия. 19 мая кабинет одобрил письмо, в котором было сказано, что министры обратились к герцогу Кларенсу, как верховному лорду-адмиралу, с просьбой назначить нового командира средиземноморской эскадры. Письмо было отправлено только 4 июня, и Кодрингтон получил его 21-го.

К этому времени ситуация на Средиземном море изменилась из-за начала в первых числах мая новой войны между Россией и Турцией. Слухи о возможности такого развития событий достигли Мальты еще в марте, но, когда Гейден 15 апреля отправился в плавание с кораблями «Азов», «Иезекииль», «Александр Невский», «Константин» и «Гремящий»⁶⁶, он еще официально не был уведомлен об изменениях в российской политике.