Средь тяжкого труда и скорби

Истшер задумчиво потер подбородок, рассматривая карту. Это было ближе к нынешнему положению армии Бога, чем он мог бы пожелать, но, если предположить, что Жевонс был прав относительно того, сколько времени потребуется Кейтсуирту на реорганизацию, это может оказаться не так опасно, как ему казалось. И такая местность сделала бы невыносимой атаку кавалерии, которой у него не было, в то время как огневые полосы, которые описывал Жевонс, имели бы большое значение для того, чтобы позволить его превосходящему оружию уравнять численные шансы….

На мгновение он задумался, почему Тейсин не выбрал эту позицию, но потом покачал головой. У Тейсина было всего четыре тысячи человек, только две тысячи из них с винтовками, и он был вынужден полагаться на заимствованную морскую артиллерию — мощную, но громоздкую и стреляющую медленнее, чем настоящие полевые орудия. Ему нужна была эта холмистая местность, если он собирался противостоять такому огромному численному неравенству.

— Думаю, вы правы, мастер Жевонс, — сказал он наконец. — Наши передовые батальоны могут быть там к завтрашнему вечеру, используя реку. Я могу отправить инженеров на их поддержку к утру, а остальную пехоту и полевую артиллерию — к этому времени послезавтра.

Он положил руку плашмя на карту, ладонью поверх обозначенного места, и посмотрел на Жевонса.

— Не думаю, что они пройдут мимо меня в ближайшее время. — Слова были достаточно обычными, но они прозвучали тоном человека, приносящего клятву призракам убитых людей Мартина Тейсина, и Жевонс кивнул.

— Я тоже так не думаю, ваша светлость, — тихо сказал он.

.IX

Гуарнак, провинция Маунтинкросс, республика Сиддармарк

— Что ж, капитан Барнс, я бы сказал, теперь они знают, что мы здесь, — заметил Жеймис Миклейн, когда еще один залп винтовочного огня взвыл и отскочил от каземата КЕВ «Делтак».

— Возможно, вы правы в этом, мастер Миклейн, — рассудительно согласился Барнс, выглядывая в смотровую щель.

Он был более осторожен в этом вопросе, чем раньше. Молодой Абьюкира Маттисан больше не будет использовать свою правую руку, чтобы издавать звуки свистком «Делтака». Не после того, как срикошетившая от щели с визгом и расплющившаяся винтовочная пуля превратила его локоть в осколки и ошметки. Они также понесли дюжину потерь на орудийной палубе по той же причине, и еще больше среди его пехоты, но его артиллеристы и стрелки десантных барж — и карронады — отплатили сторонникам Храма по ростовщической ставке.

Что будет чертовски слабым утешением для их выживших, — мрачно подумал он. — Но, по крайней мере, в следующем эпизоде я больше не потеряю пехоту, слава Богу.

Теперь он чувствовал усталость, и он знал, что это относится и ко всем остальным его людям. Так и должно было быть, учитывая, что они плыли по внутренней части республики Сиддармарк почти целую пятидневку.

И, как только что указал Миклейн, то, что парализовало семафорные станции, явно больше не имело значения. По крайней мере, не в их нынешнем положении.

— Как вы думаете, сколько еще мы сможем пройти, капитан? — спросил Миклейн, понизив голос, и Барнс пожал плечами.

— Я бы с удовольствием проделал весь путь до Сейкнира. Это не то, чего требуют приказы, хотя… и, вероятно, это даже к лучшему. — Барнс поморщился. — Мы подвергаемся большему риску, чем нормальный человек, отправляясь так далеко на юг, как в Гуарнак.

— У меня самого была такая же мысль, — признал Миклейн и ухмыльнулся. — Думаю, даже к лучшему, что на борту вашего корабля не столь много здравомыслящих людей, не так ли?

— Я не понимаю, что вы имеете в виду, мастер Миклейн! — виртуозно сказал Барнс, затем рефлекторно пригнулся, когда еще один залп винтовочного огня отскочил от брони боевой рубки.

— Мастер Бладиснберг! — позвал он в голосовую трубку. — Эти… люди на северном берегу начинают меня раздражать!

— Я разберусь с ними за вас через минуту, сэр! — раздался в ответ голос Бладиснберга, и два орудия в носовой части левого борта «Делтака» рявкнули залпом почти до того, как он закончил говорить.

Ружейный огонь немедленно ослаб, и когда Барнс оглянулся, церковная пехота, которая была выстроена линией в два ряда, чтобы вести огонь по захватчикам, превратилась в кучу разорванной и разметанной плоти.

— Очень хорошо, мастер Бладиснберг! — сказал он.

— Спасибо, сэр!

Черная краска «Делтака» приобрела множество царапин, вмятин и шрамов во время его тысячемильного путешествия к нынешнему положению, но его броня презирала худшее, что могла сделать армия Бога, и скорость удерживала его впереди любого эффективного ответа.

Во всяком случае, пока.