Средь тяжкого труда и скорби

— Полагаю, что это именно то, что они имели в виду, — сказал Дючейрн тем же спокойным голосом. — И это сработало. Вероятно, мы сможем восстановить наши водные коммуникации, по крайней мере, до Хилдермосса, где-то к концу следующей весны или к следующему лету. До тех пор Аллейну просто придется удерживать то, что у него уже есть. — Казначей пожал плечами. — Единственная хорошая новость, если это можно так назвать, заключается в том, что экономика Сиддармарка уже была настолько разрушена, что это не будет стоить нам никакого дохода, который мы и так не получили бы. Однако эта поправка приведет к появлению собственной дыры Шан-вей в казне — не думай, что этого не произойдет! У нас пока не было возможности ввести в действие новые меры по доходам, и они помогут, поэтому я не могу с уверенностью сказать, насколько серьезной будет дыра, но уверен, что она будет ужасной. С другой стороны, у нас нет иного выбора, кроме как выяснить действие этих мер, так что полагаю, что именно этим мои клерки и я займемся в течение следующих нескольких месяцев, пока вы с Аллейном выясняете, как еретики сделали это с нами.

Глаза Клинтана опасно вспыхнули, но для разнообразия он взял себя в руки. В конце концов, у него не было особого способа поспорить с выводами Дючейрна.

— Никто не виноват, Жаспар, — повторил Дючейрн. — И, несмотря ни на что, мы находимся в гораздо лучшем положении, чем прошлой зимой. Аллейн имеет гораздо большую глубину между землями Храма и еретиками, чем у нас было до этого, и как только мы вернем фермы в западном Сиддармарке в рабочее состояние — и отремонтируем достаточную часть системы каналов для транспортировки их продукции — проблемы с логистикой армии будут значительно уменьшены. И в ближайшем будущем я не вижу никакого способа, которым еретики могут намереваться напасть на нас, как и мы не можем настаивать на нападении на них. Хотя наши запасы на исходе, они по-прежнему в огромном меньшинстве, и Стонару придется воссоздавать свою армию с нуля.

— Ни одна из сторон не сможет начать кампанию до следующего лета. Я думаю, нам нужно потратить оставшееся время на изучение всего, что мы можем, о новом оружии еретиков и их дымящихся железных кораблях. Если наши шпионы и инквизиция смогут это сделать, я думаю, мы с Аллейном можем пообещать, что в мае или июне следующего года у нас будет армия, готовая использовать эту информацию.

.XI

Посольство Чариса, город Сиддар, республика Сиддармарк

Гроза прокатилась по Сиддар-Сити, надвигаясь с запада на Старую провинцию. Ветер ревел над крышами, вздымая массивные черные тучи, а молния сверкала и ярилась, освещая эти толстобрюхие облака изнутри, окрашивая их в пурпурный и белый цвета на фоне собственных зазубренных развилок.

Одна из этих вилок ярости ударила в богато украшенный молниеотвод на вершине дворца лорда-протектора. Блеск удара превратил ночь в день, ошеломив любой неосторожный глаз, а гулкий раскат грома сотряс город, как молот Шан-вей. Многие жители столицы — особенно приверженцы Храма, — дрогнули, замкнулись в себе, в некоторых случаях фактически прятались под одеялами или даже под кроватями, в то время как Лэнгхорн шествовал по небесам в ужасном сиянии своего Ракураи, изливая свою ярость на людей, которые предали Мать-Церковь.

Мерлин Этроуз этого не делал.

Он сидел в своей темной комнате с открытым окном, вдыхая запах штормового озона, наблюдая за молниями, слушая шум дождя. Он позволил ярости бури омыть себя, позволил ей потрескивать и бурлить вокруг него, кипя от энергии, и глубоко в его сердце были образы той другой, более сильной бури, надвигающейся с запада. Шторм не безличной, безразличной природы, но построенный из стали и пороха, из огня, меча и веревки и подпитываемый ненавистью.

— Мерлин?

Голос тихо заговорил ему на ухо, и он закрыл глаза. Возможно, — подумал он, — если он будет сидеть очень тихо, то сможет спрятаться от этого.

— Мерлин, — повторил голос тверже, отказываясь быть проигнорированным, и он устало вздохнул.

— Да, Нарман?

— Кэйлеб беспокоится о тебе, — сказал Нарман Бейц, и в видении Мерлина появился образ. Пухлый маленький князь сидел на своем любимом балконе в Эрейсторе… и шторм, очень похожий на тот, что бушевал над Сиддар-Сити, с ревом и воем налетел на залив Эрейстор.

— Он не должен. — Мерлин посмотрел мимо проецируемого шторма в свою собственную реальность. Дождь хлестал в окно, ударяя его в лицо, как океанские брызги, и он чувствовал его холодный и свежий вкус на губах. — Я в порядке.

— Нет, это не так, — не согласился Нарман.

— Конечно, я в порядке. — Мерлин закрыл глаза, его профиль вырисовывался на фоне окна, когда новая молния прорезала облака. — Я бессмертен, Нарман. Я машина, даже если я действительно думаю, что я тоже Нимуэ Албан. Что может причинить мне вред?

Нарман поморщился от боли в этом неутомимом, но глубоком, измученном голосе.

— Ты не можешь этого сделать, — тихо сказал он. — Ты просто не можешь, Мерлин.

— Сделать что? — голос Мерлина стал жестче, почти сердитым. — Что вы все хотите, чтобы я перестал делать, Нарман?!