Читаем Стихи об Америке полностью

Вырастают дни                           в бородатые месяцы.Луны         мрут                  у мачты на колу.Надоело океану,                              Атлантический бесится.Взбешен Христофор,                                      извелся Колумб.С тысячной волны трехпарусник                                                         съехал.На тысячу первую взбираться                                                     надо.Видели Атлантический?                                          Тут не до смеха!Команда ярится —                                  устала команда.Шепчутся:                  «Черту ввязались в попутчики.Дома плохо?                       Стол и кровать.Знаем мы                  эти                        жидовские штучки —разные              Америки                              закрывать и открывать!»За капитаном ходят по пятам.«Вернись! — говорят,                                       играют мушкой.—Какой ты ни есть                              капитан-раскапитан,а мы тебе тоже                            не фунт с осьмушкой».Лазит Колумб
                        на брамсель с фока,глаза аж навыкате,                                 исхудал лицом;пустился во-всю:                              придумал фокуссо знаменитым                           Колумбовым яйцом.Что яйцо? —                        игрушка на день.И день             не оттянешь                                   у жизни-воровки.Ходит команда                          на Колумба глядя:«Крепка              петля                        из генуэзской веревки.Кончай,             Христофор,                                  собачий век!..»И кортики                 воздух                             во тьме секут.— «Земля!» —                          Горизонт в туманной                                                               кайме.Как я вот                в растущую Мексикуи в розовый                      этот                              песок на заре,вглазелись.                     Не смеют надеяться:с кольцом экватора                                   в медной ноздре
вставал              материк индейцев.

6

Года прошли.                        В старика                                          шипунасмельчал Атлантический,                                             гордый смолоду.С бортов «Мажестиков»                                           любая шпанаплюет           в твою                       седоусую морду.Колумб!              Пропало твое наследство!В вонючих трюмах                                 твои потомкис машинным адом                                в горящем соседствележат,            под щеку                            подложивши котомки.А сверху,                 в цветах первоклассных розеток,катаясь пузом                         от танцев                                           до пьянки,в уюте читален,                            кино                                     и клозетовплывут синьоры,                              донны                                          и янки.Ты балда, Колумб,—                                     скажу по чести.
Что касается меня,                                  то я бы                                                лично —я б Америку закрыл,                                    слегка почистил,а потом              опять открыл —                                           вторично.Атлантический океан 7.VII.

ТРОПИКИ

(ДОРОГА ВЕРА-КРУЦ — МЕХИКО-СИТИ)

Смотрю:               вот это —                                 тропики.Всю жизнь                    вдыхаю наново я.А поезд              прет торопкийсквозь пальмы,                           сквозь банановые.Их силуэты-веникивстают рисунком тошненьким:не то они — священники,не то они — художники.Аж сам             не веришь факту:из всей бузы и варавстает            растенье — кактуструбой от самовара.А птички в этой печкекрасивей всякой меры.По смыслу —                        воробейчики,а видом —
                   шантеклеры.Но прежде чем                           осмыслил леси бред,             и жар,                        и день я —и день            и лес исчезбез вечера                    и без                              предупрежденья.Где горизонта борозда?!Все линии                  потеряны.Скажи,            которая звездаи где         глаза пантерины?Не счел бы                     лучший казначейзвезды             тропических ночей,настолько                  ночи августазвездой набиты                            нагусто.Смотрю:               ни зги, ни тропки.Всю жизнь                   вдыхаю наново я.А поезд прет                       сквозь тропики,сквозь запахи                         банановые.

МЕКСИКА

Перейти на страницу:

Похожие книги

Река Ванчуань
Река Ванчуань

Настоящее издание наиболее полно представляет творчество великого китайского поэта и художника Ван Вэя (701–761 гг). В издание вошли практически все существующие на сегодняшний день переводы его произведений, выполненные такими мастерами как акад. В. М. Алексеев, Ю. К. Щуцкий, акад. Н. И. Конрад, В. Н. Маркова, А. И. Гитович, А. А. Штейнберг, В. Т. Сухоруков, Л. Н. Меньшиков, Б. Б. Вахтин, В. В. Мазепус, А. Г. Сторожук, А. В. Матвеев.В приложениях представлены: циклы Ван Вэя и Пэй Ди «Река Ванчуань» в антологии переводов; приписываемый Ван Вэю катехизис живописи в переводе акад. В. М. Алексеева; творчество поэтов из круга Ван Вэя в антологии переводов; исследование и переводы буддийских текстов Ван Вэя, выполненные Г. Б. Дагдановым.Целый ряд переводов публикуются впервые.Издание рассчитано на самый широкий круг читателей.

Ван Вэй , Ван Вэй

Поэзия / Стихи и поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия