Пришли домой по маленькой аллее,В одной крылатке оба. Накренясь,Серебряною ниткой голубая,Луна означилась, из мутной мглы сквозясь.Бесшумные уже летали мышиРаспластанными хлопьями… РукаВ руке родней, доверчивей и тишеЛежала; мысль была словам близка…И говорилось медленно и глухо;И, чуткое от близкой ночи, ухоСлагало пропорхнувшие едваСлова без фраз, глубокие слова.
VIII.
И до утра на креслице, с крутымиФарфоровыми ножками, платкаСпустив концы, бледнела восковымиНеясными мерцаньями лица,Обвитая тенями ночи, Кадя.Недвижная лишь смутно, как во сне,Рукой поправив юбку и погладяИ подбородок спрятавши в платке…И сладкий бред ей навивали звезды;И первые, чуть видные бороздыВдруг, углубив девичью красоту,Легли тихонько в эту ночь на лбу.
IX.
И к утру сны пришли и заласкали,И новый день поцеловал ее;И губы медленно улыбки размыкали —Ведь сны опять ей повторяли все…И в двери стук ее, как сказка, будит:«Пора вставать!» Знакомый и чужойВеселый голос. Значит было, будет!И плещется холодною водой —И грудь горячая, и плечи — все облито,Блестит на солнце; волосы развиты…И обжигающий одеколон тройнойРазлит на мраморе неловкою рукой.
X.
И новых, крепких губ так новы поцелуи;И вспомнившийся запах сюртукаТак радостно щекочет и волнует,И прячет щеку узкая рука.Ах, если бы манишка открываласьКак маленькая дверь! Войти, свернуться тамКлубочком крохотным!… Она смеялась,Разсказывала с родинкой ушамПро глупенький придуманный клубочекИ вдруг — достав из сумочки платочек —Стирала что-то с милого лицаИ говорила-говорила без конца.
XI.
Потом сбежала вниз пить традиционный кофейТак были вкусны пышки и безе;Так весело лучился светлый профильЛетящими волосками в косе.Блестели окна, самовар и чашкиИ зайчик, с канделябр взбежавший к потолку,И фрейлен в платьe цвета белой кашки,И Валька, по полу скользивший на бегу…А тетка за ухо шутливо оттаскала,С улыбкой — «Как не совестно!» — сказала:«В такое утро так безбожно спать!Будить тебя я буду посылать».
XII.
И после кофея, когда она взбегалаНаверх, вдруг охватило холодком —Окошко Пелагея выставляла,Сбирала вату, чиркала ножом.Облокотилась, задохнулась волей:Звенел ручьев веселый водометИ сизый пар дымился в смутном поле,И был игрив и весел птичий лет.И вывеска давно знакомой лавки,И желтый новый мостик на канавке,С жестянкой керосина дворник Дрон —Все было — нежный, светлый, звонкий сон!