Стратегия конфликта

Интересным представляется вариант проблемы, в котором число игроков увеличено либо в игру введен третий игрок в качестве автономного агента. В той мере, в какой приходится опасаться нападения с третьей стороны, стимул ко взаимному сокращению систем оповещения уменьшается. Однако остается верным, что любые два игрока в большой игре могут найти некоторые выгоды в совместной модификации своих систем предупреждения для уменьшения опасности ложной тревоги, приняв в расчет «отрицательные внешние эффекты» друг для друга, на который они не обращают внимания, когда действуют параметрически. Два вооруженных охранника, патрулирующих одно и то же здание и испытывающие некоторый соблазн стрелять без предупреждения, могут найти лучший выход, если смогут заключить обеспеченное принуждением соглашение о том, чтобы быть чуть менее готовыми стрелять без предупреждения, чтобы уменьшить вероятность подстрелить друг друга. (В действительности проблема двух охранников — это репрезентация нашей первоначальной модели, если представить изначальные параметры Р_c и

Р_r как относительные вероятности того, что встреченный в темноте человек — грабитель, а не другой охранник. При этом следует усложнить игру, введя некоторую неопределенность относительно поведения грабителя, т.е. позволить ему присоединиться к игре в качестве рационального третьего участника, пытающегося предугадать решения других[127]

.)

ГЛАВА 10

ВНЕЗАПНОЕ НАПАДЕНИЕ И РАЗОРУЖЕНИЕ

Термин «разоружение» охватывает множество схем сотрудничества между потенциальными противниками для уменьшения вероятности войны или для сужения ее рамок и сокращения масштабов насилия — схем частью изощренных, частью основанных на чувствах. В основе большинства предложений лежит посылка, что достижению данной цели способствует сокращение количества и мощности вооружений, особенно «наступательных» вооружений и вооружений того вида, которые, будучи примененными, умышленно или попутно несут большие разрушения и страдания гражданскому населению. Некоторые схемы носят весьма всеобъемлющий характер, другие ставят целью определить специфические области, где заметна общность интересов, где потребность в доверии минимальна, и где может быть взят впечатляющий старт, который, оказавшись успешным, может стать первым шагом к более всеобъемлющему разоружению. После того, как в 1955 г. президент США выступил с предложением «открытого неба», среди этих менее всесторонних схем разоружения привлекают все больше внимания меры безопасности против внезапного нападения.

Сосредоточение внимания на внезапном нападении не отражает отказа от заинтересованности в более амбициозном избавлении от вооружений; оно скорее представляет философию выбора сферы, где достижение успеха наиболее вероятно, чтобы установить некую традицию успешного сотрудничества. Поиск гарантий против внезапного нападения, вообще говоря, рассматривался и нашим, и другими правительствами не как альтернатива разоружению, а как разновидность

разоружения и возможный шаг к еще большему разоружению.

Хотя схемы, направленные на предотвращение внезапного нападения, могут вписываться в традицию разоружения, в определенном смысле они представляют собой новшество. Изначальное предложение «открытого неба» было неортодоксальным в своей основной идее, согласно которой оружие само по себе никого не провоцирует, пока оно очевидным образом держится в резерве, т.е. пока оно служит средством сдерживания, а не агрессии. Это предложение было неортодоксальным еще и в том смысле, что впечатляющим образом напоминало о том, что как ни важно хранить от врага секреты и в некоторых вопросах заставлять его лишь гадать относительно наших планов, но гораздо важнее, чтобы противнику не нужно было заниматься домыслами о наших намерениях по поводу внезапного нападения на него, если фактически мы его не планируем. Мы заинтересованы не только в том, чтобы убедиться собственными глазами, что не готовится нападения на нас, но также и в том, чтобы противник собственными глазами убедился, что мы не готовим предумышленного нападения на него.