Сумерки всеобуча. Школа для всех и ни для кого

Радикальное возвращение к советской школе неприемлемо потому, что эта школа 1) донельзя унифицирована; 2) антинациональна (до 1937 г. даже Пушкин был под запретом); з) в силу ориентации на ретроградную и плоскую культуру шестидесятников чрезвычайно низка по уровню и 4) должна опираться на принуждение, сегодня недостижимое. Успехи Макаренко велики, но он ведь работал в интернате, с сиротами, которых исправно поставляли тогдашние власти; в качестве массового рецепта этот способ сейчас способен вызвать только отвращение. Что касается сталинской и постсталинской школы, то она – ухудшенный вариант дореволюционной; чем возиться с плохими копиями, не лучше ли обратиться к оригиналу?

[142]

«Коммунарская педагогика» – костры и песни под гитару вместе со школярами – вещь хорошая; но она является средством без цели. Детям в этой обстановке может быть интересно, но им может быть интересно и вообще без взрослых. Школьная вольница и фамильярность приведет по большей части к разбалтыванию и так уже работающего на пределе своих возможностей организма; искусственное создание в школе тепличных условий будет настолько кричаще противоречить современным жизненным реалиям, что ученики вряд ли поблагодарят потом своих наставников за расслабляющую теплицу. Кроме того, этот путь чреват всеми опасностями «социального преступления» легкой школы.[143]

Легко заметить, что ныне предлагаемые меры – единый экзамен[144] и двенадцатилетка

[145] – даже близко не затрагивают содержательную проблематику реформы. Говоря о теневых средствах, следует определиться в своих желаниях: действительно ли главная цель заключается в том, чтобы вывести эти деньги на свет Божий, или все-таки ценнее создать эффективную школу? Это ведь мероприятия совершенно разные,

а может быть, и несовместимые: справиться со взятками не удастся все равно (предлагаемые схемы не остроумнее тех, что уже сейчас применяются на вступительных экзаменах),[146] но разумно ли лишать репетиторского заработка преподавателей вузов? Кто-нибудь серьезно просчитал последствия этих мер и может ли сказать, скольких фигур недосчитается высшая школа – сейчас и в перспективе, когда нынешние студенты решат, что игра не стоит свеч, и откажутся от ученой карьеры? Что же касается двенадцатилетки, то, не возражая против этой идеи в принципе, резонно задаться вопросом: не лучше ли, чем городить «профильную школу» в двух старших классах, продлить на год вузовский курс? имеет ли смысл западный способ борьбы с безработицей применять в наших условиях? какова вообще цель продлевать действие учреждения со столь низким КПД, не пытаясь сделать его при этом более эффективным?

Разумные образовательные реформы должны основываться – как это жестко и цинично ни звучит – на идеях аристократизма и неравенства. Россия может спокойно позволить деградировать своей школьной системе, создав две сотни действительно хороших школ (половину из них интернатов),[147] где будут учить по-настоящему. Такие есть (хотя их может быть больше) в естественно-математической области и практически отсутствуют в гуманитарной. Причина заключается в том, что современный иностранный язык как учебный предмет не в состоянии (в отличие от математики и преподаваемых в большом объеме – только так! – естественнонаучных предметов) создать значительную интеллектуальную нагрузку. В этом, кстати, главная причина отставания наших гуманитарных наук (в отличие от нас Запад свою классическую школу ликвидировал не до конца). Но, в принципе, есть достаточно дешевый и простой способ несколько повысить эффективность образовательной системы в целом.