Сумерки всеобуча. Школа для всех и ни для кого

1. Почему только латынь, а не латынь и греческiй. – Думаю, что самой реалистичной была бы схема, при которой въ столицахъ было по двѣ-три академическихъ гимназiи съ обоими языками, одна изъ коихъ – интернатъ, по одной – въ наиболѣе мощныхъ губернскихъ городахъ либо въ городахъ съ хорошими культурными традицiями (въ Казани и Саратовѣ одна такая должна быть, а въ Магнитогорскѣ – не увѣренъ; интересно, приживется ли такая въ Екатеринбургѣ), но распространеннымъ типомъ была бы гуманистическая гимназiя съ латынью, двумя новыми языками и математикой. Лично меня въ нелюбви къ греческому обвинять было бы несправедливо.

2. Почему на первомъ планѣ – латынь какъ интеллектуальный тренажеръ. – Латынь, разумѣется, ключъ къ очень значимой культурной сокровищницѣ, можетъ быть, самой значимой; я нисколько не собираюсь терять этого изъ вида и думаю, что эту роль языка школа можетъ отыграть по полной; но роль латыни какъ интеллектуальнаго тренажера мнѣ представляется болѣе «демократической», что ли; навыки грамматическаго пониманiя текста она дастъ всѣмъ, а ключъ къ сокровищницѣ – не большинству даже среди гимназистовъ.

Sep. 25th, 2012

Латинскiй языкъ – III.

Реплики достопочтеннаго лжеюзера *** опять заставили меня задуматься: является ли латынь въ указанныхъ рамкахъ – для 5 % – необходимой или только полезной. Съ кенотической точки зрѣнiя, разумѣется, къ числу необходимаго относятся рубище, желуди, ручей и землянка; и для поддержанiя жизни, и для спасенiя души этого достаточно. Такъ что смотря чего желать русскимъ – сфера «необходимаго» будетъ опредѣляться тѣмъ контуромъ, который мы зададимъ для нацiональной жизни. Если къ землянкѣ и рубищу добавить пушки и ракеты – латынь на первый взглядъ тоже не нужна, но боюсь, что только на первый взглядъ: была одна страна, у которой пушекъ и ракетъ было больше всѣхъ въ мiрѣ, но которая привыкла удовлетворять духовно-интеллектуальныя потребности своихъ подданныхъ лишь самой низкопробной жвачкой; и въ критическiй моментъ эту страну отъ распада не спасли ни пушки, ни ракеты.

Интеллектуальная самостоятельность и состоятельность любаго народа не можетъ быть достигнута безъ гуманитарной мысли высокаго уровня. Эта мысль не можетъ существовать, если нѣтъ благопрiятной филологической среды; иначе у насъ просто нѣтъ и не можетъ быть грамотнаго изданiя текстовъ. Для филологiи европейскаго ареала образцомъ является классическая филологiя, и безъ ея развитiя въ нужныхъ масштабахъ происходитъ деградацiя, которая волнами распространяется по низшимъ уровнямъ. (Наука и рацiональное мышленiе сложились одинъ разъ въ античной Элладѣ, а затѣмъ ихъ было проще заимствовать, чѣмъ создавать заново, что легко могло и не произойти, поскольку ихъ появленiе – чудо.) Какъ академiя предшествуетъ народной школѣ и деградацiя академiи – не сразу, а черезъ посредствующiя звѣнья – ведетъ къ деградацiи народной школы, также и гуманитарная мысль – не сразу, а черезъ пониженiе уровня смежныхъ филологическихъ дисциплинъ, черезъ привычку пользоваться неисправными изданiями текстовъ и распространяемую этой привычкой интеллектуальную неряшливость – становится грубой и примитивной, теряетъ гибкость, въ результатѣ чего происходитъ то, что и произошло: странѣ нечего предложить своимъ подданнымъ, и она становится для нихъ ненужной, поскольку государство и его образовательные институты – очень мощное орудiе созданiя и поддержанiя нацiональной культуры, и, поскольку это такъ, на него возлагается соотвѣтствующiй долгъ. Дурныя гуманитарныя традицiи, усвоенныя нынѣшней РФ, кстати, и сдѣлали ее абсолютно безполезной и даже вредной для русскаго культурнаго творчества. Такимъ образомъ, если желать для своей страны процвѣтанiя, прочности и культурнаго расцвѣта – нужно желать для нея мощной классической школы.

Но это все – изъ области наблюденiй. Между тѣмъ, что сказано выше, и тѣмъ, что будетъ написано о латыни, есть рядъ промежуточныхъ звеньевъ.

Балансъ между памятью и мыслью. У всѣхъ предметовъ, кромѣ математики, онъ сильно сдвинутъ влѣво; у математики – вправо. Латынь (не имѣющая проблемъ произношенiя и налагающая со своей простой и ясной морфологiей половинную нагрузку на память въ сравненiи съ новыми языками и болѣе мощную, нежели они, интеллектуальную нагрузку) въ этомъ отношенiи идеальна. Болѣе того, это прекрасное педагогическое сырье, гдѣ уровень трудности легко регулируется легкимъ манiемъ руки. Конечно, для адекватнаго описанiя жизненныхъ явленiй, окружающихъ насъ, «памяти» должно быть больше – но тренироваться на нихъ невозможно, тренировочный полигонъ дѣтскаго ума нуждается въ такомъ балансѣ.

Одинъ изъ первыхъ афоризмовъ Публилiя Сира.

Amici vitia si feras facias tua.