Святой преподобный Серафим Вырицкий и Русская Голгофа

По благословению настоятельницы монастыря, игумении Феофании (Рентель), бабушка взяла трехлетнюю Маргариту с собой в монастырь. Часто, по благословению правящих архиереев Петроградской епархии, матушка Христина и Маргарита посещали дедушку в Александро-Невской Лавре. Иногда она подолгу жила в келлии подвижника, а затем – до 1930 года – жила в его келлии постоянно. Маргарита Николаевна рассказывала, как носили ее на руках епископы Алексий (Симанский) – будущий Патриарх, Николай (Ярушевич) – впоследствии митрополит Крутицкий и Коломенский, Григорий (Лебедев) – принявший мученическую кончину в 1937 году, архимандриты Гурий (Егоров) – будущий митрополит Ленинградский и Лев (Егоров), погибший в Сиблаге. Она прекрасно помнила митрополита Серафима (Чичагова), также ставшего священномучеником в 1937 году. А в конце 20-х годов его резиденция находилась в Воскресенском Новодевичьем монастыре. С большой любовью вспоминала Маргарита Николаевна архимандрита Сергия (Бирюкова), который передал послушание духовника Лавры иеросхимонаху Серафиму (Муравьеву). Хорошо помнила она и многих других священноиноков Александро-Невской Лавры и инокинь Воскресенского Новодевичьего монастыря, впоследствии вошедших в сонм исповедников и новомучеников Российских.

Девочка была всеобщей любимицей и получала от иноков и инокинь то родительское тепло, которого была лишена по сложившимся обстоятельствам. Отец Серафим души не чаял в дорогой внученьке и порою приговаривал: «Маргариточка, – я ведь схимник – мертвец для мира, а так люблю тебя! Это большой грех…» А когда девочка заходила в его келлию, и там кто-то был, батюшка всегда с радостью произносил: «Это моя внучка – Маргариточка, она у меня очень хорошая».

Вот что пишет Ольга Даниловна Набоко – дочь Маргариты Николаевны, правнучка преподобного Серафима Вырицкого о пребывании юной Маргариты в Александро-Невской Лавре: «Это время Мама в своих воспоминаниях всегда выделяла особо.

Находясь рядом с великим, преисполненным необычайной добротой человеком, она получала все от него исходящее, что могло вместить детское сердце. Сильная любовь к дедушке сохранилась у Мамы до донца ее дней.

Маргарита в Александро-Невской Лавре.

Мама, не плакавшая в самых тяжелых своих жизненных ситуациях, без слез не могла говорить о нем. Он для нее был тем, что окрашивало ее нелегкую жизнь Божественным светом. И нас, своих детей, она воспитала его именем…

О своей жизни у дедушки, в его келлии, Мама вспоминала в течение своей жизни так часто, что у нас было ощущение своей причастности к этому прекрасному времени.

Если бабушка (монахиня Христина – авт.) была с Мамой-девочкой строга, то здесь, у дедуленьки, как Мама всю жизнь до конца своих дней его называла, была только ласка, любовь, все такое, что сразу заменяло ей всех – мать, которую она не знала, отца и всех близких ей людей. Это была взаимная любовь двух сердец – ребенка и монаха, имеющего внучку от единственного сына, за которого молился и страдал душой в эти страшные для нашей страны годы».

Маргарита (на переднем плане) в Воскресенском Новодевичьем монастыре.

В ознаменование того, что девочка живет при монастыре, ей было разрешено носить черную ленточку – специально для нее придуманный знак отличия.

Продолжительное пребывание среди многих людей святой жизни оставило неизгладимый след в душе юной Маргариты. Она участвовала в монастырских богослужениях, молилась наравне со взрослыми и пела на клиросе. Знала наизусть всю Литургию и целый ряд других служб. В свои 13 лет она была глубоковоцерковленным человеком и обладала немалыми познаниями в различных областях церковной жизни.

Главное же в том, что ребенок рос и воспитывался в атмосфере мира и любви о Христе. Чуткое и чистое сердце девочки впитало все самое светлое, что только может дать жизнь под кровом святой обители. Мы не знаем, какие откровения даровал Маргарите Господь в те незабвенные годы, но порою явно было видно, что известны ей начатки той небесной радости, о которой святой апостол Павел говорит: …Не видел того глаз, не слышало ухо и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим (1 Кор. 2, 9-10). И это удивительное состояние души Маргарита Николаевна сохранила до последних дней своей земной жизни. С ней было как-то особенно легко и спокойно.

Подобное я испытывал во время встреч с батюшкой Николаем Гурьяновым, митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном и иеросхимонахом Рафаилом (Берестовым)…