Своеволие философии

4. Для начала я хотел бы сделать два уточняющих замечания относительно самой проблемы блага и ее возможного соотношения с вопросом о благости Бога. Во-первых, стоит упомянуть, что вопрос «Что есть благо?» может ставиться в самом общем и, если угодно, формальном смысле. В этом случае мы спрашиваем вовсе не о том, какие именно объекты подпадают под понятие блага, а о том, в чем заключается суть самого этого понятия или что это вообще значит – назвать какой бы то ни было объект благом332. К примеру, Джордж Мур в свое время предложил влиятельный вариант ответа на так поставленный вопрос о благе, заявив, что оно является некоторым «простым понятием» или «качеством» (simple notion/quality), усматриваемым интуитивно, и потому ему в принципе нельзя дать определение

333. Поскольку оправданность такого подхода должна проверяться апелляцией к общезначимым интуициям, для его отвержения мне достаточно констатировать, что я не обнаруживаю у себя такого рода интуиций и, стало быть, они, как минимум, не являются общезначимыми. В любом случае этот подход, по-видимому, был бы малопродуктивен при решении вопроса о благости Бога, потому что для того, чтобы усмотреть благость Бога интуитивно, сам Бог должен был бы стать объектом непосредственной интуиции, на что мы вряд ли могли бы рассчитывать (во всяком случае, в этой жизни и, во всяком случае, как правило). Более продуктивным мне кажется альтернативный вариант ответа на этот вопрос, ставший популярным в постмуровской аналитической традиции, согласно которому благо можно определить или, как минимум, описать как адекватный (fitting) объект позитивного отношения (pro-attitude) со стороны субъекта334

. Это описание совершенно формально в том смысле, что оно ничего не сообщает нам о том, а) что именно может являться таким объектом, а также б) на каком основании, т. е., в сущности, каков нормативный стандарт, исходя из которого мы могли бы судить, действительно ли нечто является адекватным объектом позитивного отношения или нет. Я буду называть такое описание формальным понятием блага и трактовать его как относительно беспроблемное (имея под этим в виду, что всякий раз, когда кто-либо называет что бы то ни было «благом», нет особой проблемы в допущении, что он признает его адекватным объектом позитивного отношения со стороны, как минимум, какого-нибудь субъекта). Совокупность адекватных объектов позитивного отношения я буду называть

материальным понятием блага, а тот нормативный стандарт, исходя из которого решается вопрос относительно их адекватности, нормативным

понятием блага. Вышеупомянутая проблема блага, на мой взгляд, возникает как раз в связи с тем, что между всеми разумными субъектами нет фактического или, тем более, рационально обоснованного согласия относительно материального и нормативного понятий блага, т. е. относительно того, что именно является адекватным объектом позитивного отношения и почему. В частности, если различные субъекты изначально исходят из различных нормативных понятий блага, они могут сформировать различные, а то и принципиально антагонистические материальные понятия блага. Другими словами, когда некто признает х (т. е., к примеру, того же Бога) адекватным объектом позитивного отношения335, исходя из нормативного стандарта А, другой субъект, исходящий из нормативного стандарта В, может не только не согласиться с этим, но еще и усмотреть в х адекватный объект негативного отношения, т. е. фактически не только не увидеть в нем благо, но даже увидеть в нем зло336.