Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии

Когда Слово стало плотью, объясняет далее Дамаскин, Его человеческая плоть была обожествлена тотчас же, как получила бытие, ибо «одновременно случились три обстоятельства: восприятие, бытие, обожествление ее Словом». Соответственно, «Святая Дева мыслится и называется Богородицей не только по причине естества Слова, но и по причине обожествления человеческой природы»[1204]. Иными словами, будучи Матерью Бога воплотившегося, Она одновременно дала жизнь и Его человеческой плоти, которая с самого момента зачатия была обожена, поскольку зачатие произошло сверхъестественным образом — от Духа Святого.

Тот же христологический дискурс продолжается в главе, которая называется «К тем, которые спрашивают: два ли естества родила Святая Богородица и два ли естества висели на кресте?» Здесь автор «Точного изложения» полемизирует с Евномием, который считал, что свойство божественной природы можно описать при помощи имени «нерожденный», а коль скоро Сын Божий рожден от Отца, Он не может именоваться Богом. Дамаскин настаивает на том, что «рождение» не идентично «созданию». Божественное естество не сотворено и не создано. При этом «в божественном и несозданном естестве созерцается: нерожденность — в Отце, ибо Он не был рожден, рожденность же — в Сыне, ибо Он вечно рожден от Отца, а исхождение — во Святом Духе». Рождение — это свойство не Божественного естества, общего для трех Ипостасей Святой Троицы, но личное свойство Сына Божия, то есть «свойство ипостаси». Соответственно, «Святая Богородица родила Ипостась, познаваемую в двух естествах, — по Божеству, конечно, вневременно рожденную от Отца, напоследок же, во времени воплотившуюся от Нее и рожденную по плоти»[1205]

.

Родившийся от Святой Девы имеет два естества, будучи одновременно Богом и Человеком. Однако Он «пострадал и был распят на кресте тем естеством, которое было способно к страданию; ибо плотью Он висел на кресте, а не Божеством». Распяты и умерли не два естества, а одно — человеческое. От Девы Марии «родился Христос, то есть Божественное Слово, Которое вочеловечилось, родился плотью»; Он же «был распят плотью, пострадал плотью, умер плотью, в то время как Божество Его осталось бесстрастным»[1206].

Наконец, в главе «О родословии Господа и о Святой Богородице» Иоанн Дамаскин обращается к теме происхождения Богородицы от рода Давидова. Родословные из Евангелий от Матфея и от Луки, отмечает он, обе являются родословными Иосифа, «но Матфей производит Иосифа от Давида через Соломона, Лука же — через Нафана. О рождении же Святой Девы и тот, и другой умолчали». Почему? Потому что «не было в обычае ни у евреев, ни в Божественном Писании, чтобы составлялась родословная женщин». В то же время существовал закон, по которому муж должен был брать себе жену из того же рода. Иосиф, будучи праведен, не нарушил бы закон и не взял бы себе жену из другого рода. Следовательно, Дева Мария тоже была из рода Давидова[1207]

.

Далее говорится об известном нам законе левирата, согласно которому брат человека, умершего бездетным, брал себе в жены его вдову (Втор. 25:5). Поэтому то, что рождалось, по естеству, конечно, принадлежало второму, то есть родившему; по закону же принадлежало умершему. Относительно происхождения Иосифа автор «Точного изложения» воспроизводит мнение Юлия Африкана: «…Илий, происходивший из племени Нафанова, умер бездетным; и Иаков, брат его, происходивший из племени Соломона, взял жену его, и восставил семя брату своему, и родил Иосифа. Итак, Иосиф по естеству — сын Иакова, из дома Соломонова, а по закону — Илия, происходившего от Нафана»[1208].

Однако приводятся также сведения и о родословной Марии: «Итак, Левий, родившийся от ветви Нафана, сына Давидова, родил Мелхия и Панфира; Панфир родил Варпанфира, который был так назван. Этот Варпанфир родил Иоакима; Иоаким родил Святую Богородицу»[1209]

. Откуда взята эта информация? В «Протоевангелии Иакова», повествующем о рождении Марии от Иоакима и Анны, ни Панфир, ни Варпанфир не упоминается. У Епифания Кипрского Панфир фигурирует в списке предков Иосифа: Епифаний считает, что Иосиф и его брат Клеопа были сыновьями «Иакова, прозванного Панфиром»; «оба они рождены от Панфира по прозванию»[1210]. Возможно, Иоанн Дамаскин опирался на какой-нибудь неизвестный нам источник и решил откорректировать информацию, содержащуюся у Епифания.

Далее пересказывается история рождения Богородицы от Иоакима и Анны: здесь Дамаскин опирается на «Протоевангелие Иакова». Затем он повествует о Благовещении и объясняет, зачем нужен был Иосиф: поскольку с тех пор, как Исаия предсказал рождение Эммануила от Девы (Ис. 7:14), «враг нашего спасения наблюдал за девами», то Дева Мария обручается Иосифу: «обручение же было и охранением Девы, и введением в обман того, кто наблюдал за девами»[1211]

. Эта идея восходит к раннехристианскому представлению о том, что девство Марии было скрыто от диавола[1212], и что Иосиф был необходим для охранения девства Марии[1213].