Тайна пропавших детей

– Каков негодяй! – выдавливала она, потрясая газетной вырезкой, словно пыталась прибить ею назойливую муху. – Каков же подлец! Как он смеет! Он же пытается разрушить мою репутацию! Он меня использовал, а теперь хочет убить моё честное имя!

Эти терзания длились не день, не два – недели, месяцы.

Пинчбек выжидала. Долгие месяцы она не просто терзалась, а пошагово планировала свою месть. За это время она успела детально исследовать леса в окрестностях особняка Литчфилда, желая подловить Шарлотту по время прогулки одну, без сопровождения. Воспользовавшись тем, что формально они были представлены друг другу на приёме после спиритического сеанса, Пинчбек, наконец, сумела её подстеречь и завязать с ней беседу. Умная и чувствовавшая опасность девочка была слишком хорошо воспитана, чтобы вести себя как грубиянка, и не видела причины не доверять этой приятной вежливой женщине.

Неоднократно Шарлотта говаривала Феликсу – она сперва была уверена, что Пинчбек просто нуждалась в достаточно взрослой горничной из хорошей семьи, способной удовлетворять её нужды. Шарлотте просто не повезло, что на пути Пинчбек подвернулась именно она. Но хотя Пинчбек и не была склонна делиться с Феликсом всеми своими мыслями, мальчик был уверен: она изначально хотела поймать в свои сети именно Шарлотту. Лорд Литчфилд не отдал должного её талантам, напротив, надсмеялся над ней, а Пинчбек такого не прощала. Он должен был дорого за это заплатить – и Пинчбек сама назначила цену: его обожаемая племянница.

Теперь же становилось очевидным, что мадам и этого недостаточно. Просто лишить старого лорда любимого ребёнка – ещё не означает с ним расквитаться. Хитрая ведьма рассчитала многоходовый план на годы вперёд – она собиралась вернуться в Литчфилд-Хаус с предложением, от которого невозможно отказаться, когда старик уже потеряет последнюю надежду. Таково было её представление о справедливости. Человек, который некогда разрушал её репутацию, должен был послужить её возвышению.

Леандер попробовал было дружески тронуть Шарлотту за плечо – но девочка отдёрнулась.

– Совсем скоро она опубликует мою фотографию в газете, – сказала она. – Моё лицо станет известно всей стране. Она не станет рисковать, позволяя мне появляться где угодно на людях, кроме как во время сеансов. Так что именно я – следующая в её списке пущенных в расход.

– Слушай, но ведь ты можешь и дальше быть ей нужной, – попробовал утешить её Леандер. – Ты станешь знаменитым призраком, люди будут в очередь записываться, чтобы на тебя посмотреть, а?

– Может быть. – Уголки губ Шарлотты дёрнулись в подобии улыбки. Но, похоже, она не особо-то поверила этому аргументу.

– Мы что-нибудь придумаем, – уверенно сказал Феликс. – Мы вместе найдём способ тебя освободить.

Сама мысль о том, что он может её потерять, резала больнее ножа.

– Да нет такого способа. Если бы он был, я бы за пять лет рабства его отыскала. Ты сам-то живёшь с ней ещё дольше, если бы мог – сбежал бы уже давно.

А стал бы я искать такой способ? Феликс постарался не встречаться с подругой взглядом.

По правде сказать, даже обнаружь он путь устроить побег на свободу Шарлотте и Леандеру, Феликс не был уверен, что и сам бы им воспользовался. В конце концов, он провёл с Пинчбек примерно половину своей жизни. Боже, да он прожил с ней дольше, чем с Айзеком, или с собственной мамой, или с Шарлоттой. Помогать Пинчбек с её сеансами – занятие не тяжелее и не хуже, чем побираться или играть на скрипке на углах улиц в ожидании подаяния. И по крайней мере в процессе разъездов по стране у него был шанс заниматься розысками брата… хотя бы претендовать на то, что он этим занимается. Если Феликс окажется на свободе, искать Айзека станет куда сложнее.

На самом деле он уже некоторое время размышлял, есть ли способ освободить Леандера и Шарлотту – но не себя самого. Конечно, Пинчбек будет на него страшно зла… Но ведь всё равно она привязана к Феликсу особым образом. Он важен для неё. Рано или поздно она простит его, и они продолжат своё сотрудничество, свою совместную жизнь. Он дал ей своего рода клятву верности, обещал её не оставлять, а нарушать слово Феликс считал недопустимым.

Но теперь обстоятельства изменились. Пинчбек всё ярче и страшнее проявляла свою тёмную сторону, и Феликс чувствовал конфликт между любовью и долгом. Он не мог допустить, чтобы Шарлотте причинили зло. Нужно было срочно найти какой-то приемлемый для всех выход.

– Может, нам связаться с твоим дядей и предупредить его? Он бы мог нам помочь, – предположил он.

– Пинчбек не допустит нашего с ним контакта. Представь, что будет, если она увидит, что мы с ним встречаемся без её ведома…

– Ну, значит, найдём другой способ. В конце концов, нас трое против одной Пинчбек, и мы все заодно. Мы же не допустим, чтобы с Шарлоттой что-нибудь случилось, верно, Леандер?

11

Пятёрка мечей:

трусость, проигрыш, поражение

Шарлотта