Тайны лабиринтов времени

– Если я его побью, мне – половину ставки, – сказал Агрип, он был самый сильный и умелый борец в классе. Греки засмеялись: Агрип – настоящий тяжеловес, и никто не сомневался в его победе. Алкей вышел в центр круга и собрал деньги.

– У нас тридцать золотых, если ты, Олгасий, победишь, то получишь дополнительно пять золотых монет от меня, а ты, Агрип, получишь половину ставки, как и договаривались. Согласны?!

Олгасий пошел на своего противника и попытался столкнуть с места, но Агрип, словно скала перед волной, даже не шелохнулся. Борьба есть борьба, и бить во время поединка нельзя, таковы правила.

– Я хочу придавить тебя, заморыш, твои убогие друзья только и смогут, что поплакать над твоим вонючим телом, – прорычал Агрип.

– Ставлю на Агрипа свою фибулу, – выкрикнул маленький мальчик.

– Принимаю вызов, а против твоей серебряной – моя аметистовая, – ответил Алкей.

– Я раздавлю тебя как лягушку, – хрипел Агрип, пытаясь поставить на колени Олгасия, а это засчитывалось как победа. Олгасий стонал и молча пытался захватить здоровяка сзади, но все усилия были тщетны, Агрип стряхнул Олгасия с себя, как лошадь стряхивает ящерицу, что щекочет кобылу, бегая туда-сюда. Олгасий ухватился руками за колено здоровяка и надавил на него всем своим весом – может быть, теперь Агрип потеряет равновесие. Олгасий рассчитывал, навалившись на него всем корпусом, опрокинуть Агрипа, но внезапно свет померк – и Олгасий рухнул на землю.

– Нечестно, – сказал Алкей, – ты ударил его локтем в глаз. Я не дам тебе денег, ты сжульничал.

– А и не надо, не поднимайте его, пускай валяется. Знатный будет синяк и опухоль на всю его морду. – Агрип подошел и наклонился к Олгасию, чтобы рассмотреть поближе увечье, которое нанес. Олгасий уже очнулся и все слышал, и как только Агрип наклонился, Олгасий вцепился ему в руку зубами. С диким воем Агрип отскочил назад, а Олгасий, вскочив с земли, ударил противника ногой в пах.

– Он дикий! – заорали мальчишки, а Олгасий бил и бил, не видя перед собой ничего и никого не слыша.

– Я заполучу твою серебряную застежку, – крикнул Алкей.

Драка продолжалась, мальчишки кружились, борясь друг с другом, но тут же начинали пинаться ногами и, уже не щадя, лупасили кулаками, куда ни попадя.

– Варвар! – кричал Агрип.

– Тупица! – отвечал хриплым голосом Олгасий, он отошел от противника перевести дух.

– Дерись, как хочешь, запретов нет, – весело прокричал Алкей, и Олгасий побежал на противника, размахивая руками, добежав, он внезапно наклонил голову и ударил Агрипа в грудь. Самый тяжелый и самый умелый борец в классе упал на задницу и громко застонал. Олгасий обрадовался и бросился на этот, обмякший под его ударом, мешок с костями. Агрип сумел поймать Олгасия за шею и скрутить ее так, что у того хрустнули позвонки, а перед глазами запрыгали чертики.

– Все, хватит! Ребята, растаскивайте их, иначе они поубивают друг друга! Олгасий, принеси жертву подземным богам, а с Агрипом я договорюсь. Вот твой выигрыш. Агрип, не дури и помалкивай о драке, иначе вся школа узнает, что тебя победил варвар. Все будут смеяться над тобой. Бежим к пристани, там собрался весь город.

Многие годы к берегам Румского моря причаливали купеческие корабли, и ни греки, ни персы не признавали меновой торговли. Дорогих – неутомимых и красивых – скифских скакунов, которых ценили за морями, за горами, за океанами продавали только за золото. Монеты нужно было платить за мечи, секиры, перед которыми не могли устоять никакие доспехи. За золото продавали и седла, греки их называли скифскими. Заморские купцы привозили на ярмарку сладости, пряности, диковинные фрукты, стоившие ничуть не меньше, чем дорогой боевой конь. Такие товары шли на обмен, но скифские скакуны было запрещено обменивать, только продавать. Китайский шелк у греческих купцов ценился особо дорого, и заморские купцы, торгующие этим товаром, могли получить в подарок скифского скакуна. Шелковые ткани, такие тонкие, почти воздушные, могли позволить себе купить только очень толстые греки. Чем толще купец, тем он богаче – так считали греки и очень гордились своими обвисшими щеками, толстыми губами и необъятными животами. В последнее время даже самые бедные греки наедали себе жирные бока и с превеликим усердием следовали этой моде.

Греческие города на Северном Побережье строились из камня. Улицы богатых кварталов украшали дворцы; кварталы же ремесленников были похожи на пчелиные соты и улицы назывались по названию ремесла, которым владели их жители. Кузнечная, кожевенная или столярная улицы, переулок золотарей, тупик пекарей. В этих городах проживало много рабов, они были гребцами на галерах, обслуживали дворцы и их хозяев; женщины становились гетерами, прислугой в доме или работницами в поле.