Тайный агент. На взгляд Запада

Она заметила зеленые пятна мха на ступенях террасы. Парадная дверь стояла распахнутая настежь. Поблизости никого не было. Она оказалась в широком, высоком и совершенно пустом вестибюле со множеством дверей. Все они были закрыты. Прямо перед нею шла наверх широкая голая каменная лестница. От всего виденного возникало впечатление, что дом необитаем. Она стояла, не зная, что ей делать в этом безлюдье, но через некоторое время услышала откуда-то голос, не умолкая говоривший.

— За вами, наверное, наблюдали все это время, — предположил я. — Кто-то должен был наблюдать.

— Не представляю, как это могло быть возможным, — возразила она. — Я даже птиц не видела поблизости. Не помню, чтобы на деревьях хоть кто-нибудь щебетал. Если б не этот голос, место показалось бы совершенно пустынным.

Она не разобрала, на каком языке говорил голос — русском, французском или немецком. Никто, казалось, не отвечал ему. Голос словно остался после отбывших жильцов, чтобы разговаривать с голыми стенами. И он говорил и говорил, делая иногда небольшие паузы. Он был одиноким и печальным. Мисс Халдиной казалось, что прошло очень много времени. Можно было попытаться открыть какую-нибудь из ведущих из вестибюля дверей, но ей почему-то очень не хотелось этого делать. Казалось, она ждет напрасно. Никто не придет, голос не умолкнет. Она призналась мне, что с трудом поборола желание повернуться и незаметно уйти.

— Правда? У вас был такой порыв? — воскликнул я с сожалением. — Как жаль, что вы ему не подчинились.

Она покачала головой.

— Какое бы странное воспоминание тогда у меня осталось! Эти пустынные окрестности, этот пустой вестибюль, этот безличный, не умолкающий голос и — никого, ничего, ни души.

Воспоминание было бы необычным и безобидным. Но она была не из тех девушек, что в страхе бросаются бежать, встретившись с одиночеством и тайной.

— Нет, я не бросилась оттуда прочь, — сказала она. — Я осталась стоять, где стояла — и я увидела душу. Такую странную душу.

Глядя на широкую лестницу, она пришла к выводу, что голос доносится откуда-то сверху, и тут ее внимание привлек шелест платья. Она обернулась и увидела женщину, пересекавшую вестибюль, — надо полагать, та вышла в одну из многочисленных дверей. Она шла, отвернувшись, так что поначалу не заметила мисс Халдину.

Повернув голову и увидев незнакомку, она, похоже, весьма испугалась. Тонкая фигура заставила мисс Халдину поначалу принять женщину за молоденькую девушку; однако, хотя лицо ее и было по-детски круглым, оно также было желтым и морщинистым, с темными кругами под глазами. Коротко подстриженные густые волосы какого-то пыльно-бурого цвета были по-мальчишески зачесаны набок, вздымаясь чубом над сухим, сморщенным лбом. Мгновенье она стояла молча, моргая, потом вдруг присела на пол.

— Что вы имеете в виду под «присела»? — в изумлении спросил я. — Это очень странная деталь.

Мисс Халдина объяснила, в чем было дело. Эта особа, когда она ее увидела, несла в руках небольшую миску. Она присела, чтобы поставить ее на пол для большого кота, который тут же объявился из-за ее юбок и алчно залез в миску мордой. Особа поднялась и, подойдя к мисс Халдиной, спросила ее по-нервному отрывисто:

«Что вам нужно? Кто вы?»

Мисс Халдина назвала себя и упомянула Петра Ивановича. Похожая на девочку пожилая женщина кивнула и сморщила лицо в некоторое подобие приветливой улыбки. Ее черная шелковая блуза была стара и местами даже потерта; юбка из черной саржи — коротковата и изношенна. Она и вблизи продолжала моргать, и ее ресницы и брови тоже казались изношенными. Мисс Халдина, говоря с нею мягко, как с существом несчастным и ранимым, объяснила, почему ее визит не может являться для мадам де С. событием полностью неожиданным.

«А! Петр Иванович передал вам приглашение! Откуда мне было знать? С dame de compagnie[184] никто не советуется, как вы можете догадаться».

Изношенная женщина издала короткий смешок. Ее зубы, великолепно белые и восхитительно ровные, были до нелепости неуместны на этом лице — словно жемчужное ожерелье на шее оборванного бродяги. «Петр Иванович, может быть, и величайший гений века, но при этом самый нечуткий из всех живущих. Поэтому, если он вам назначил здесь встречу, вы не должны удивляться, услышав, что его здесь нет».

Мисс Халдина объяснила, что Петр Иванович не назначал ей тут встречу. Она с первого взгляда почувствовала интерес к этой своеобразной особе.

«С чего бы это он стал отвлекаться ради вас или кого-либо еще? О! Эти гении! Знали бы вы только! Да! А их книги! Я имею в виду книги, которыми восхищается весь мир, вдохновенные книги. Но вы не были за кулисами. Посидели бы вы полдня за столом с пером в руке. Он может целыми часами ходить взад-вперед по комнатам. Мне приходилось сидеть так прямо и неподвижно, что я боялась потерять равновесие и упасть на пол».