Там, на той стороне

Натан Кэмпбелл поднялся с кровати и обнаружил на полу вместе с осколками стекла камень с привязанным к нему клочком бумаги. Он, стараясь ступать так, чтобы не пораниться, аккуратно достал записку из обвязанным в несколько раз вокруг камня шпагатом.

ГРЯЗНАЯ ШЛЮХА

Почерк был детским, но Натан знал, что тот, кто это написал, давно уже не ребенок. И тем более не мужчина. Он порвал бумагу и выкинул через разбитое окно как раз в тот момент, когда на шум прибежала Мэри.

Она открыла дверь и увидев Натана, стоящего обнаженным, тут же ее прикрыла, оставив небольшой просвет, откуда за ним наблюдала.

— Какая-то птица случайно врезалась и разбила окно, — проговорил он в спешке накидывая на себя одеяло. — Случается же такое?

Это был немой вопрос, которым Натан хотел увести все подозрения.

Мэри вошла. Она выглядела свежей и веселой. Ее улыбка, которой она одарила Натана, была способна растопить самое холодное сердце.

— Доброе утро, мой мальчик, — проговорила Мэри. — Надеюсь, ты спал хорошо?

— Даже слишком. Я не слышал, как ты ушла.

— Когда это необходимо, я могу быть очень тихой.

Она глянула на пол и проговорила:

— Ох уж эти проклятые птицы. Сиди здесь, я принесу тебе вещи.

Натан и не думал уходить. Он прислушался к самому себе и не услышал ничего, что бы его смутило. Не было ни странного дыхания, похожего на шепот умирающего, ни воспоминаний, всплывающих в голове как реклама по кабельному телевидению. Он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. А легкость, которую ощущал во всем теле, придавала уверенность и спокойствие, словно этой ночью с него срезали толстые комья засохшей грязи, которая давила на него тяжелым грузом ответственности. Прежний страх перед неизвестностью побежден и теперь он готов ко всему.

Мэри вернулась с большим свертком в одной руке и парой ботинок в другой.

— Ту одежду, что ты носил я выкинула, уж извини, но в том ярком комбинезоне ты выглядел слишком жутковато.

— Главное не скажи это Глефу, — ответил Натан.

— Твоему дружку сейчас не до тебя. Он уже успел освоиться и теперь во всю играет на гитаре папаши Дженкинса, у него прямо-таки талант.

—Получается, он нашел способ отплатить тебе за ночлег, — сказал Натан, одевая чистое белье.

— Ты уже это сделал, мой мальчик, — ответила Мэри. Она собрала осколки и уже на пороге проговорила:

— Я буду ждать тебя внизу. Не задерживайся.

Натан осмотрел аккуратно сложенную одежду. На вид она была не новой, но чистой и выглаженной. Мэри позаботилась и о его волосах, оставив на кровати резинку, которой Натан собрал волосы в пучок.

Он одел белоснежную рубашку и затянул ремнем синие грубые джинсы, на пряжке которой был выбит дракон.

Черную бандану, применение которой Натан так и не нашел, он засунул в карман. Пыльник телесного цвета накинул поверх плеч, придумывая чем займется. Черные истоптанные ботинки были ему в пору.

Майки, видимо, был одного с ним роста и одного размера обуви, заключил он, догадываясь откуда все вещи.

Пройдя мимо овального зеркала Натан остановился. Он впервые за долгое время увидел себя в отражении.

Бронзовое от загара лицо, придавало здоровый вид, а синие мешки под глазами, что были ему неразлучным спутником, исчезли. Густая щетина покрыла часть лица, делая его отдаленно похожим на Скотта Иствуда. Наряд пришелся в пору и внешне, казалось, будто он прибавил в весе. Плечи выглядели шире, а грудь выпирала колесом, прорисовываясь через рубашку.

Натан улыбнулся сам себе. Он не помнил, когда последний раз принимал ванну или чистил зубы, но и не видел в этом нужды. Он дыхнул на ладонь и почувствовал сладковатый запах. Это был запах Мэри.

Натан справил нужду и спустился вниз по лестнице в зал, где уже было полно народу, будто вчерашней потасовки и не было вовсе. Среди них были и те, кого Натан узнал сразу по подбитому глазу или перемотанной тряпкой руки. Один из тех суровых мужчин в ковбойских шляпах, сидел, опершись на костыль.

— А вон и твоя красавица пришла, — проговорил он сиплым голосом, обращаясь к Мэри.

Натан сделал вид, что не расслышал, да и звуки музыки заглушали все остальное.

Это Глеф - мастерски водя редкой приспособой по струнам, наполнял зал приятной мелодией. Папаша Дженкинс вне себя от счастья пританцовывал около Глефа.

Натан подошел к стойке и сел рядом с костылем.

— А ты дерзкий, щенок, — проговорил мужчина с удивлением. — Думаешь, я не могу тебе всадить прямо сейчас пулю в лоб?

Он помолчал, а затем добавил.

— Хотя, с другой стороны, ты и так уже наполовину мертвец. Мэри мне рассказала куда ты собрался. Считаю своим долгом тебе в этом не мешать.

— Куда? — просил Натан. Но Мэри, которая все это время наблюдала за ним, показала ему глазами.

— А-а-а, да! Как только улажу все дела, то сразу в путь.

Мужчина усмехнулся.

— Ну-ну.

Затем поднял стакан виски, наполовину наполненный льдом, и произнес:

— Желаю, чтобы ты хорошенько помучился, перед тем как сдох!

И разом осушил стакан. Он поморщился, а затем засмеялся. В его смехе слышались нотки дружелюбия. Видимо, он был не такой уж законченной сволочью.