Там, на той стороне

Натан усмехнулся. Осталось построить завод Кока – Колы, запустить Макдональдс и вот тебе-американская демократия, в самых лучших ее проявлениях.

По громкоговорителю потребовали:

— Достаньте свои жетоны и поднимите руки вверх, чтобы я их видел!

Натан вспомнил, что оставил его в кармане тюремного комбинезона. Он инстинктивно пошарил рукой по карманам джинс и с облегчением обнаружил жетон.

— Мэри, — прошептал он. Ее заботливая рука чувствовалась даже сейчас. Как же ему хотелось сейчас вернуться обратно.

Глеф ловким движением руки вытащил жетон изо рта. Спустя столько-то времени!

Они подняли руки высоко над головой. Жетоны засверкали на бледном солнце.

— Ты заметил, что солнце здесь не такое сильное, чем в твоих родных землях?

— Это все проклятие Сирта, — ответил Глеф.

— Отлично! Откройте ворота!

После многочисленных операций по обесточиванию заграждений, проверки исправности системы обороны и прочей ерунды, они наконец оказались по ту сторону. Один из тех, кто провожал их до ворот с сочувствием пожелал удачи.

Удача… что это такое? Какое-то случайное число, что выпадает на твою долю и решает жить тебе или нет? Или это рок? А может все-таки все наоборот? Случайна не удача, а ты, который подвернулся ей под руку, и она забросила тебя к себе на хребет? Пронесла над всеми бедами и несчастьями.

Натан Кэмпбелл не верил в удачу. Он верил в предназначение. И сейчас, он сделает снова шаг, который поставит новую точку в его судьбе, только может ли он отказаться?

И он шагнул.

Дорога, все также одинокая и бескрайняя предстала перед его взором. Не было ни пустынных залежей с дюнами, уходящими далеко за горизонт, ни глинистого сланца, выжженного палящим солнцем. Вместо этого, повсюду лежал вулканический пепел, щедро осыпая все пространство, за исключением дороги, которая словно ему не подвластна.

У Натана от всего этого засвербело в носу, и он громко чихнул.

— Не к добру это, — проговорил Глеф.

Глава 16

ГЛАВА 16

I

Наоми Кейн выжимала педаль газа так, словно это автомат с мороженым, а она маленькая девочка, которой вдруг разрешили съесть столько, сколько ей вздумается. Джип со свистящим скрипом заходил в повороты, на которых она не убавляла скорость, но и этого ей казалось ничтожно мало. Стрелка спидометра перевалила за девяносто миль в час и будь ее воля, она бы с радостью съехала с дороги и помчалась, срезая путь. Она нервно барабанила пальцем по рулю, пытаясь сместить на нем все свое негодование. Но это нисколько ей не помогало и лишь отбивало ритм, в котором ей слышалось:

ЧЕРТ-ЧЕРТ-ЧЕРТ!

Саша Ли, лежала на заднем сидении и постанывая от боли, ломающей все ее тело, сжимала зубами ворот куртки. Ее татуировка с горящим поцелуем на лице сморщилась и стала похожей на полыхавший зад.

Они двигались по Восемьдесят седьмому шоссе, мимо Кингстона, огибая его стороной. Зеленые стены деревьев, усаженные неровной линией вдоль дороги, тянули к ним свои пышные ветки, словно хотели о чем-то предупредить. До Колумбуса оставалось еще шестьсот миль, но Наоми думала о том, чтобы остановиться на первой попавшейся ей заправке.

— Наоми, — протянула гнусавым голосом Саша. — Если я умру, ты обещаешь, что найдешь Натана?

— Не говори ерунды, — ответила Наоми и улыбнулась, глядя в зеркало заднего вида.

В ответ, слабая, еле заметная кривизна губ, больше похожих на тень от улыбки, показалась на лице Саши. Она зашлась в кашле, прикрывая рот дрожащей рукой.

— Вот ведь как… кхм-кхм…, — она болезненно усмехнулась. — А начиналось все так паршиво.

Помнишь, как ты стояла возле бара, а я выглядывала сверху и думала про себя: Черт возьми Саша, что ты делаешь, она же коп! И вот ты уже тащишься за куча миль, ради какой-то призрачной зацепки, которая…, — она помолчала, сдерживая кашель, из носа текло ручьем, и Саша просто приставила к нему наполовину влажную салфетку.

— …которая все-таки очень много для меня значит, Наоми. Спасибо тебе.

— Еще немного, — шептала Наоми.

Черт, кажется, они проехали мимо съезда, с светящимся на нем указателем заправочной станции.

— Не волнуйся, — проговорила Саша медленно. — Ведь по правде говоря, что ты сможешь сделать?

— Не знаю, я придумаю, что-нибудь, может у них будут какие-нибудь обезболивающие или снотворное.

— Нет, — покачала Саша головой. — Ничего из этого там не продают. А если бы и было, то вряд ли хоть как-то мне помогло.

— Черт!

Она зашла в тупик и это ее злило.

Ее нравственное нутро отвергало само существования единственного спасительного выхода. И самым непростительным было то, что ей совершенно было некого в этом винить. Девчонка из «Блейз Липс» лежит у тебя на заднем сидении и страдает от ломки, хорошенькое начало для дерьмового анекдота, верно Наоми?

Она слышала, что нужно в такой ситуации пытаться отвлечь человека, не давать ему уснуть, иначе он мог больше никогда не проснуться. Проверять правда ли это, ей не хотелось.

— Э-м-м-м… Саша?

В ответ она услышала тихое:

— Да?

— Я рассказывала тебе как впервые напилась?

— Неа. Расскажи.

— Только слушай внимательно и не вздумай засыпать, окей?

— Окей.