Тем более что жизнь короткая такая…

Почему никто из нас не догадался посоветовать ему купить инвалидную коляску, чтобы хотя бы выезжать на балкон, передвигаться по квартире? Наверное, потому, что квартира была маленькая с коридором, заставленным книжными полками, и крошечной кухней. Потребовалось бы отодвинуть в сторону или даже выбросить кое-что из мебели? Ну, и выбросили бы, чтобы дать ему возможность выезжать на кухню, в уборную, в ванную, в бывшую Алину комнату, которую теперь занимала Светлана, чтобы он смог увидеть то, чего больше никогда не увидел: чем занимается Светлана, когда она выходит из его комнаты. А так он оказался в вечном заточении на тахте рядом с письменным столом. Он пододвигал к себе компьютерное кресло, прыгал в него и отъезжал к столу, где стоял, однако, не компьютер, на котором работать он не выучился, а старая пишущая машинка. На ней он по-прежнему быстро выстукивал все свои статьи, в основном для «Новой газеты», где состоял в штате.

Главный редактор Дмитрий Муратов, заместитель Олег Хлебников нередко навещали тяжело болевшего сотрудника, которого часто премировали за лучший материал. В «Новой» он работал обозревателем, вёл постоянную рубрику «Стародум». Сказать, что все его статьи соответствовали заявленной мудрости фонвизинского Стародума, пожалуй, нельзя. Но что можно было требовать от человека в состоянии Рассадина? Тем более что слог у него оставался по-прежнему узнаваемым, рассадинским, и Муратов считал эту рубрику украшением газеты.

Конечно, Светлана поначалу обомлела от мира, который окружал Стасика. Ей и во сне никогда не могло привидеться, что через порог квартиры переступит в открытую ею дверь Михаил Козаков. Анатолия Адоскина или Владимира Рецептера она вряд ли раньше знала, но в их оживлённых рассказах за накрытым ею столом мелькало столько знакомых Светлане имён и фамилий. Да и по каналу «Культура» иногда показывали самого Рассадина, ещё относительно здорового, беседующего об искусстве, литературе или о том или ином художнике. А звонки из редакций и издательств Стасику с просьбой написать для них? А приезжавшее к Рассадину телевидение? А шумные застолья, на которые собирались рассадинские друзья (их оставалось немного, в основном это были вдовы друзей) и где Стасик не просто царил, но, к моему огорчению, снова начинал хамить, что (это чувствовалось) возвышало его в глазах Светланы.

Разобралась Света и с гостями из «Новой газеты». Легко поняла, кто спонсирует Рассадина. И приняла Хлебникова и Муратова как очень большое начальство. «Вчера был Муратов», – значительно сообщала она по телефону. «Всю ночь сидели с Хлебниковым, читали стихи», – извещала она меня в другой раз.

Ладно. Чтобы не затягивать этот рассказ, скажу, что Светлана постоянно носила на почту и отправляла из его дома посылки в Житомир, объясняя нам, что отсылает Алино тряпьё.

Когда-то Стасик написал рецензию на художественную книгу врача Тополянского, и Светлана теперь звонила ему при каждом проявлении симптома Стасикиной болезни, хотя что мог Тополянский, который был психоматиком. Он советовал вызвать врача из поликлиники или положить в больницу.

В больницу ложиться Стасик отказывался категорически. В результате инсульт перенёс дома, став совсем уже слабым.

Всю инициативу по поддержанию его связей с людьми взяла на себя Светлана. Как правило, она отвечала, что Рассадин отдыхает и что она передаст, что вы ему звонили.

Марина подрядилась снабжать его чтением. Чаще всего, мемуарами современников. Мемуарную литературу нам регулярно приносил друг нашего дома. Рассадин охотно взялся за мемуары. Не пускать Марину в дом Светлана не посмела.

Но вот я подменил больную Марину, принёс Стасику книги, о чём известил его по телефону, и набрал код подъезда. Никто не отозвался. Я снова набрал код. Дверь открылась, но не механически, а человеческой рукой. На пороге стояла Света.

– Спасибо, Геннадий Григорьевич, – сказала она. – Давайте книги. Станислав Борисович недавно заснул. Я передам ему.

– Но мне хотелось бы подняться, – сказал я. – Мы давно не виделись со Стасиком. Посижу, подожду, когда он проснётся.

– Он очень плохо спал ночью, – говорила Светлана, принимая у меня книги. – Так что Вам лучше зайти в другой раз.

– Но, – попытался возразить я. Однако Светлана отступила вглубь и захлопнула дверь.

Я позвонил Рассадину назавтра. И услышал от Светы, что он плохо себя чувствует и что она передаст ему, что я звонил.

– Не хочет в больницу, – в очередной раз говорила мне Светлана. – Опять всю ночь не спал. И я не спала: занималась его ногой. Спасибо, Миша помогает: ходит по магазинам, покупает продукты. – И вдруг:

– Был нотариус, выписал на Мишу генеральную доверенность от Станислава Борисовича на все его вклады. Это очень удобно.