Тем более что жизнь короткая такая…

Но вот он узнаёт, что Шайтанов распорядился кому-то из сотрудников повысить ставку. Анатолий Андреевич пошёл к Шайтанову и попросил увеличить ставку и ему на… 300 рублей, чтобы получать не четыре тысячи семьсот, а ровно пять тысяч. Казалось бы, как должен был прореагировать на это нормальный начальник? Конечно, согласиться. Шайтанов отказал. Лишний раз подтвердил справедливость характеристики, данной ему, как я писал здесь, Натальей Николаевной: «Он не жаден, он скуп». Анатолий Андреевич пошёл к Лазарю. Тот распорядился удовлетворить просьбу заведующего редакцией. Но тогдашний директор Светлана Борисовна, посоветовавшись с Шайтановым, проигнорировала распоряжение главного редактора. Узнав об этом, Лазарь вызвал её и Шайтанова и спросил: в чём дело? Они сказали, что денег нет, всё рассчитано до рубля. «Хорошо, – сказал Лазарь, – тогда снимите с моего оклада эти 300 рублей и прибавьте их к окладу Кабанеца. Человек, как вол, трудится с утра до вечера на редакцию. Как же можно так наплевательски к нему относиться?»

Оклад Анатолию Андреевичу прибавили. Но Шайтанов очень запомнил, что это сделали против его воли.

Повод рассчитаться он нашёл очень быстро. Я любитель выпить, говоря откровенно. Однако, учитывая теперешний мой возраст, скажу точнее: любил выпить. Всегда у меня в столе была бутылка и какое-нибудь печенье на закуску.

Шайтанов знал об этом. Не возражал, если, встретив в его кабинете знакомого, я приносил бутылку. И мы её втроём (вместе с Шайтановым) распивали. Однажды мы выпивали с Анатолием Андреевичем. Собрались домой. Анатолий Андреевич взял меня под руку (выпили мы – точнее я, Анатолий Андреевич пил значительно меньше – крепко). И встретили по пути Шайтанова.

На следующий присутственный день Шайтанов вызвал меня к себе. Я его не узнал. Говорил он хамски: «Я запрещаю… я не разрешаю…» Я вышел из его кабинета с твёрдым намерением общаться с ним только по делу.

Почему я не ушёл? Ну что можно на это ответить: мне нравилось работать в журнале. Нравилось редактировать литературоведческие материалы. Тем более что перед этим Шайтанов предложил мне ходить в редакцию один раз в неделю. Незначительная моя зарплата при этом незначительно снижалась. Я согласился и всю редакторскую работу делал на домашнем компьютере.

Но Анатолий Андреевич давления Шайтанова не выдержал. Ушёл. И не пожалел об этом. «Я его уже видеть не мог», – говорил он мне о главном редакторе.

Между тем журнал стал превращаться даже не в альманах, а в блокнот Шайтанова. Прежде всего, резко возросло количество печатаемых им своих материалов. Над чем бы он ни работал: писал ли предисловие к чему-нибудь, выступал ли по поводу очередного присуждения Букеровской премии, работал ли над книгой о Шекспире для серии «ЖЗЛ», – предисловие, выступление, отрывки из книги неизменно печатались на страницах журнала. Иногда в одном номере фамилия главного редактора стояла под тремя разными материалами. Не говорю уже о том, что он заботился о так называемом индексе цитирования и требовал от авторов обязательных сносок на его работы, если находил, что тоже выступал по схожей проблеме.

Дальше – больше. Он, должно быть, единственный главный редактор издания, который не от сотрудников получает материалы, а сам распределяет их между сотрудниками. Откуда он их берёт? От знакомых, от нужных людей. Не обязательно, чтобы материалы принадлежали нужным людям или знакомым. Но они его просили за кого-то, и вот статья или рецензия этого кого-то готовится к печати выбранным Шайтановым сотрудником. Бывает, конечно, что ему понравится материал из читательского потока или принесённый сотрудником, но таких материалов всегда значительно меньше, чем поступивших от него. Если материал ему нравился, а тебе нет, он с негодованием отвергал твою критику (а иногда и с бешенством: я цитировал его ответ на не понравившуюся мне статью Голенко) и передавал материал другому сотруднику. Убедить его напечатать то, что ему не нравится, или не печатать то, что ему нравится, нельзя: никакие аргументы на него не действуют.

А ведь прежде действовали. Когда главным редактором был Лазарь Лазарев. Шайтанову нравится материал, а Лазарю нет – Шайтанов, не возражая, отходит в сторону. И безропотно печатает понравившуюся Лазарю статью, которая ему, Шайтанову, не по душе.

Льстить начальству, нравиться начальству, выполнять распоряжения начальства Шайтанов умеет. Службист он исполнительный и аккуратный. Но быть начальником – стезя не для Шайтанова. Он подозрителен, злопамятен, злобен.

Парадокс в том, что Шайтанов является начальником на всех своих трёх службах. В Букеровском комитете как его литературный секретарь осуществляет руководство литературной деятельностью премии «Русский Букер». В РГГУ возглавляет кафедру компаративистики. И вот уже больше пяти лет – главный редактор «Вопросов литературы».