Темный карнавал

– Небось болтаете, смеетесь, играете в карты?

– Да, но… черт возьми, какое все это имеет отношение…

– И ты куришь свою десятицентовую сигару?[37]

– Ну да, но…

– Ну что ж, прекрасно, – с завистью сказал голос в трубке. – Просто прекрасно. Жаль, что я не с вами. Лучше бы я не знал того, что знаю. Да много чего лучше бы…

– Ты как там, вообще?

– Пока все не так уж и плохо. Я заперся на кухне. Только что снесло переднюю стену дома. Но я уже спланировал отступление. Когда падет кухонная дверь, спущусь в подвал. Там, если повезет, можно продержаться до утра. Туда так просто не доберешься – придется снести к чертовой матери весь дом. А даже если и доберешься, там прочное перекрытие над подвалом. На крайний случай у меня есть лопата – буду закапываться вглубь…

В трубке звучали какие-то посторонние голоса.

– Что это? – холодея, спросил Херб Томпсон.

– Это? – переспросил голос в трубке. – Это голоса десяти тысяч погибших во время тайфуна, семи тысяч убитых ураганом, трех тысяч погребенных циклоном… Я тебя еще не утомил? А то список длинный. И это все он, ветер. Он сплошь состоит из духов и мертвецов. Это он убил их всех, а потом присвоил себе их разум и их души. Забрал у них голоса – и слил их все в один. Тебе интересно? Он просто добавил их к тем миллионам, которые были убиты им в прошлые века – ко всем истерзанным, замученным, всем, кого носило с континента на континент на спинах муссонов и в животах торнадо… Извини, я в такие моменты становлюсь очень поэтичным.

Словно отвечая ему, трубка с новой силой разразилась потусторонними голосами, криками и воем.

– Ты идешь, Херб? – произнес голос жены за карточным столом.

– И так вот ветер с каждым годом становится умнее. Он просто пополняет свой интеллект – тело за телом, жизнь за жизнью, смерть за смертью…

– Мы ждем тебя, Херб, – позвала жена.

– Да, черт возьми, – обернувшись, почти прорычал Херб, – можно немного подождать?

Он снова повернулся к телефону.

– Аллин, ну хочешь, я приеду прямо сейчас. Я могу, если тебе нужна помощь.

– Даже не думай. У меня с ним свои счеты, мне бы не хотелось впутывать в это тебя. Так, кажется, пора вешать трубку. Дверь на кухню долго не продержится, придется лезть в подвал.

– Перезвонишь мне позже?

– Не знаю, если повезет. Не думаю, что на этот раз у меня получится. В тот раз, на Целебесе, мне удалось сбежать, но теперь, кажется, я у него в руках. Надеюсь, не слишком побеспокоил тебя, Херб.

– Побеспокоил? О чем ты говоришь… Перезвони мне.

– Постараюсь…

Херб Томпсон вернулся к карточному столу. Жена посмотрела на него.

– Ну, как там твой приятель Аллин? – спросила она. – Трезвый еще?

– Он никогда в жизни не пил, – мрачно ответил Томпсон, садясь на свое место. – Мне надо было сразу поехать к нему…

– Но он звонит каждую ночь уже месяца два, и ты уже раз десять оставался у него ночевать. И ничего такого не случалось.

– Ему нужна помощь. Он может навредить себе.

– Но ты был там всего два дня назад, не можешь же ты постоянно с ним нянчиться.

– Завтра, прямо с утра, отвезу его в санаторий. Не хотел этого делать. Он кажется абсолютно разумным и здравомыслящим.

Они сыграли несколько игр. В десять тридцать был подан кофе. Херб Томпсон медленно пил и все время поглядывал на телефон. «Как он там, неужели сидит в подвале?» – думал он.

Херб Томпсон подошел к телефону, позвонил по межгороду, принял вызов.

– К сожалению, линии в этом районе не работают, – сказала телефонистка – Как только линию починят, мы переведем ваш звонок.

– Так, значит, телефонные линии не работают! – проорал Томпсон и с грохотом повесил трубку.

Потом резко развернулся, метнулся по холлу, открыл шкаф и достал шляпу и пальто.

– Я прошу меня извинить. Так вышло, простите. Сожалею! – крикнул он недоумевающим гостям и жене с кофейником в руках.

– Но Херб! – выкрикнула она.

– Я должен ехать! – сказал он в ответ – и скользнул в пальто.

За дверью послышалось какое-то неясное шевеление. Все, кто был в комнате, замерли и насторожились.

– Кто бы это мог быть? – спросила его жена.

Неясное шевеление повторилось, совсем тихо. Томпсон прошел через холл и остановился, прислушиваясь. Ему показалось, что из-за двери доносится чей-то смех.

– Вот это номер… – сказал Томпсон, после чего смело, с чувством приятного потрясения и облегчения взялся за ручку двери, – уж что-что, а этот смех я бы узнал где угодно. Аллин! Все-таки приехал, чертяга. Не мог потерпеть до утра со своими баснями. – Томпсон хохотнул. – Да еще, кажется, не один. Судя по звуку, их там целая толпа…

Он открыл входную дверь.

На крыльце было пусто.

Томпсон, кажется, ничуть не удивился – напротив, на лице у него появилось хитрая ухмылка. Он рассмеялся.

– Аллин? Ну, хватит уже, пошутили! Заходи. – Он включил на крыльце свет, выглянул наружу и огляделся вокруг. – Где ты, Аллин? Давай уже, покажись.

Легкий ветерок подул ему в лицо.