Теория праздного класса

Все эти проявления хищнического темперамента нужно отнести к проявлениям доблести. Частично это простые и необдуманные выражения свирепого соперничества, частично-умышленные действия с видом на обретение славы за доблестные подвиги. Спорт во всех своих разновидностях обладает тем же свойством: это призовые бои, бои быков, атлетика, стрельба, рыбная ловля, яхтинг и настольные игры, даже те, где элемент физической подготовленности к уничтожению не является чертой, которая бросается в глаза. Причем спорт незаметно, благодаря сноровке участников состязаний, стирает различия между боем врагов, хитростью и мошенничеством, и ни в какой момент этого перехода границу провести невозможно. Основанием пристрастия к спорту является архаическая духовная конституция, то есть наличие хищнической склонности к соперничеству со сравнительно высокими потенциальными возможностями. Сильная предрасположенность к авантюрному подвигу и к причинению ущерба особенно ярко выражена в тех занятиях, которые в повседневной речи именуются спортивными увлечениями.

Возможно, более справедливым или, по крайней мере, более очевидным в отношении спорта, нежели других способов выражения хищнического соперничества, о которых уже говорилось, будет то обстоятельство, что хищнический темперамент, побуждающий людей заниматься спортом, есть по сути своей темперамент мальчишеский. Пристрастие к спорту, следовательно, в особенной степени характеризует задержанное развитие нравственной природы человека. Это особенное ребячество темперамента у мужчин, приверженных спорту, сразу же становится заметным, когда внимание направляется на изрядный элемент притворства, наличествующий во всякой спортивной активности. Это специфическое стремление воображать себя кем-то спорт делит с теми играми и свершениями, к которым привычным образом склонны дети, особенно мальчики. Притворство не входит в равной мере во все виды спорта, но во всех видах выражается в ощутимой степени. Ясно, что оно присутствует в спортивных увлечениях и в атлетических соревнованиях в большей мере, чем в настольных играх менее подвижного свойства, хотя нельзя исключать того, что это правило не обладает сколько-нибудь значительным единообразием применения. Можно, например, заметить, что даже предельно любезные и лишенные фантазии люди, выходя на охоту, склонны брать с собой избыток оружия и личного снаряжения для того, чтобы поразить собственное воображение серьезностью предприятия. Такие охотники ступают, как гистрионики[44]

, особой походкой и демонстрируют тщательно продуманную преувеличенность своих движений, когда таятся в засаде или когда нападают, предъявляя миру свои геройские подвиги. Так и в атлетике почти неизменно присутствует изрядная доля важничанья и показной таинственности – черт, характеризующих гистрионический характер этих занятий. Все это, безусловно, явно напоминает игру ребяческого воображения. Спортивный жаргон, между прочим, во многом состоит из крайне агрессивных выражений, заимствованных из военной терминологии. За исключением тех случаев, когда он служит необходимым средством тайной связи, использование жаргона в каком угодно занятии нужно, вероятно, понимать как свидетельство того, что рассматриваемое занятие оказывается отчасти притворством.

Еще одной характерной чертой, которой спорт отличается от дуэли и подобных нарушений общественного спокойствия, является та особенность, что они допускают приписывание мотивов, отличных от порывов доблести и жестокости. Быть может, какие-либо другие мотивы будут, вероятно, в любом конкретном случае несущественными, но тот факт, что увлечение спортом нередко мыслится как диктуемое иными причинами, подтверждает их незримое присутствие. Спортсмены – охотники и рыболовы – более или менее склонны в качестве побуждений, объясняющих проведение досуга излюбленным ими способом, рассуждать о любви к природе, потребности в развлечениях и тому подобном. Такие мотивы, конечно, нередко присутствуют и составляют часть той привлекательности, которой окружена фигура спортсмена, однако они не могут являться главными мотивами. Эти явные потребности могли бы проще и полнее удовлетворяться без систематического приложения усилий к лишению жизни тех созданий, которые составляют существенную часть самой столь любимой спортсменами «природы». Нужно признать, что самым заметным следствием деятельности спортсменов оказывается поддержание природы в состоянии хронического опустошения благодаря истреблению всего живого, что они только в силах уничтожить.