Тьма после рассвета

Гордеев пожал плечами. Раскручивать надо сразу, пока фигурант не пришел в себя, трясти, бомбардировать вопросами, использовать его растерянность. Это азы. Зачем давать преступнику время успокоиться, все обдумать, выстроить систему аргументов, сочинить лживые объяснения? Наверное, у ребят из Тулы есть свои соображения. Оперативно-тактические.

— Я понял. Но мне придется побеседовать с задержанными о детских вещах. Про разбой спрашивать не буду, но у меня пропавшая девочка, это ее одежда. Так что не взыщите.

— Да не вопрос, — равнодушно ответил один из оперов. — Если что — с тульскими сам будешь объясняться. Эти деятели, оказывается, в Туле сбежали при задержании, так что на них много чего есть. Опера, видно, боятся, что мы напортим им расклад. С Квасковым можешь поговорить, а второй, Хвощев, никуда не годится, лыка не вяжет. Ну, к приезду тульских как раз оклемается.

Участковый Синицын повез Гордеева назад, в поселковое отделение.

— Гена, это ты обратил внимание на детские вещи? — спросил Виктор, трясясь в коляске по ­ухабам.

— Я, — коротко ответил Синицын.

— По ориентировке?

— Ну да. А что?

— А злодеев кто нашел? Тоже ты?

— Ну, вроде как…

— Специально искал?

— Да нет, чисто случайно. Наводку дали, что Лихачева слишком много продуктов покупает, решил проверить, что и как. Смотрю — и правда, варит, как на роту солдат, а никаких признаков гостей в доме нет, и скотину она не держит. Потом еще кое-что приметил. И ориентировку вспомнил. Этот Квасков с сыном Лихачевой в одной зоне в одно и то же время срок мотал. Если честно, я сперва подумал как раз насчет пропавших подростков, потому что Лихачева уж очень много конфет покупала. Про подростков-то я хорошо помнил, ориентировка совсем свежая. А когда узнал, в какой зоне ее сын сидел, тогда и понял, что ошибся.

— Выходит, что не ошибся, — вздохнул Гордеев. — Гена, а чужой красный «Москвич» у вас тут не мелькал?

— Не присматривался. На «Москвич» ориентировки не было.

Мотоцикл остановился возле здания, где располагалось отделение милиции, но Виктор не спешил вылезать из коляски.

— Детей увезли из города на красном «Москвиче». Надо бы поспрашивать людей. До утра ждать нельзя, Гена, девочку нужно найти. Понимаю, что ночь уже, но…

— Сделаем, товарищ майор. У нас поселок большой, в центре так вообще почти город, кафе есть, Дом культуры, кинотеатр. Молодежь гуляет порой до самого утра. Конечно, сейчас они уже подвыпившие, но поговорить можно.

— Поговори. И про детей спроси. Вдруг кто-то их видел?

— Само собой.

***

Коля Разин в ожидании возвращения Гордеева мирно пил чай в обществе начальника отделения. Увидев Виктора, вскинул на него вопрошающий взгляд. Гордеев молча кивнул, и лицо Разина сразу помрачнело.

— Коля, займись Хвощевым, попробуй хоть что-то из него вытянуть, — распорядился Виктор. — А мне — Кваскова.

Привели задержанного Кваскова, рослого крепкого мужчину со спокойным лицом и умными глазами. Если бы не многочисленные татуировки на руках, такой на вид мог бы легко сойти за инженера или, к примеру, начальника цеха на каком-нибудь крупном производстве. Гордеев уже ознакомился с его послужным списком и понимал, что Квасков — человек опытный, лишнего на себя не возьмет, но и с очевидным спорить не станет.

— Быстро вы обернулись, — насмешливо произнес рецидивист, глядя Гордееву прямо в глаза. — А где тот, которому я по печени накатил, когда меня взять пытались? До сих пор болеет, что ли? Или побрезговал лично приехать?

— Сотрудники уголовного розыска из Тулы приедут утром, — сухо ответил Виктор. — А я из Москвы, с Петровки.

— Ого! Так я вроде в столице нашей родины ничем не отметился, гражданин начальник. С чего такие почести?

— Пальто в клетку, синяя шапочка, серая юбка. Чьи это вещи, Квасков? Только не надо рассказывать, что вы их взяли вместе с деньгами, которые везли на завод. Так откуда они?

Квасков пожал плечами.

— Девчонка какая-то приблудилась, сказала, что потерялась, попросилась переночевать. А потом ушла куда-то. Мы с Хвощем проснулись, а ее нет.

— Красиво. Давай еще раз попробуем. Что за девочка? Как ее имя? Фамилия? Как выглядела?

Задержанный усмехнулся, на его лице проглядывало даже нечто вроде одобрения.

— Обычная девчонка, лет четырнадцать-пятнадцать, если на глазок, а так-то мы не спрашивали, нам ни к чему было. Фигуристая. Коса толстая, длинная. Сказала, что поссорилась с подружкой. Сама-то она вроде как из Москвы, а подружка у нее здешняя. Вот, значит, в гости приехала, чего-то они там не поделили, рассорились. Ну, девчонка и пошла, куда глаза глядят. Поселка не знает, в первый раз здесь оказалась, вот и забрела невесть куда.

— И что, прямо к вам сарай заявилась? Или сначала к хозяйке в дом постучала?

По лицу Кваскова промелькнула какая-то тень, и Виктор подумал, что эту деталь, вероятно, обдумать не успели. Не ждали такого простого вопроса.

— Вторая попытка провалилась, — констатировал он. — Давай по третьему разу начнем. Так откуда девочка взялась? И где она сейчас? Куда делась?