Том 16 (XVII век, «смеховой мир»)

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не подобает никому же с небрежением во всякой вещи жити, да некогда скорбию бедствовати будет.

131. О ЧЕРВИ И О ЛИСИЦЕ

В гнои крыющеся, червь на землю пришед, глаголаше всем животным: «Врач есмь и зелия врачевския[919] свем. Подобен есмь врачевством Пеону[920], божиему врачю!»

Лисица же, отвещавши, рече: «Како ты иных врачевствуя, сам хром и безног[921] сый, себе не уврачюеши и не исцелиши?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, аще не наружно искусство, всяко слово праздно есть и суетно. К сему подобно слово: врачю, исцелися сам![922]

132. О КУРИЦ ЗЛАТОРОДНОЙ

Курицу некто име, яйца златыя родящую. И разумев, яко внутрь ея узол[923] злата обрящет,[924] закла ю, — и обрете подобная внутренняя, якоже и в прочих курицах: иже многое богатство надеявыйся обрести и малаго оного лишен бысть.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко подобает настоящими довлетися, несытства же бегати.

133. О ЛВЕ И О ЛИСИЦЕ[925]

Лев состаревся и не могий и сходити на ловитву*[926] собирати себе пищи, помысли в разуме сице сотворити себе: и пришед в некую пещеру, сотвори себе[927] болна и ляже. И приходящая животная на посещение, поимая, снедаше.

И многим животным сице погибшим, лисица, коварственную[928]

хитрость лвову познавши, прииде к нему на посещение.[929] И ста извне от пещеры далече, вопроси лва о здравии: како пребывает? Лев же рече: «Зле». И вины лев у лисицы вопроси: чесо ради лисица к нему в пещеру не вниде? Лисица же рече: «Яко зрю убо следы многих к тебе в пещеру входящих, не многих же от тебе из пещеры исходящих».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко премудрии человцы от вредных и видимых[930] бед отбегают.

134. О БАБЕ И О ВОЛКЕ[931]

Волк, гладей сый, обхождаше, иский пищи. И пришед на нкое место, услыша детище плачюще и бабу к нему глаголющую: «Отроча,[932] престани плакати! Аще же не престанеши

, то часа сего отдам тя волку!» Мнев же волк, яко истинствует баба, стояще, многое время ждый.

Его же и вечер постиже, слышит паки бабу утешающу и играющу*[933] со отрочатем и глаголющую к нему: «Аще приидет семо волк, убием его, о чадо!» Сия услышав, волк побеже, глаголя: «На сем подвории иная убо глаголют, иная же творят».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к сим человеком, иже не имеют дел словеси подобных.

135. О МУЛЕ, СИИРЕЧЬ О ОСЛИЧИНЕ СЫНЕ[934]

Мул, ячмени насыщся, отолсте,[935] скакаше, вопия и глаголя: «Отец мой есть конь скоротекущий, и аз уподобихся ему весь!» Егда же прииде нуже бегати, и течения преста, абие отца осла воспомяну.

ТОЛКОВАНИЕ Притча являет, яко аще время в славу кого приведет, своего прежняго случая да не забывает, — безвестно убо житие се.

136. О ЗМИИ И ЗЕМЛЕДЛАТЕЛИ

Змей пред враты земледелателя гнездо изви и угрызе детище его. Печаль же бысть великая родителей его. И убо отец, с печалию взем секиру, хотяше изшедшую змию убити, — удари в диру земледелатель и промину.[936]

Отшедши же змии, земледелатель, разумев, змию не к тому злопамятствовати, приим хлеб и соль, положи на дире, идеже змей живяше.[937] Змей же, тонко засипев

, рече: «Отныне не будет нама вера и любовь, донеле же аз камень зрю,[938] ты же — гроб своего отрочате».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко никто же ненависти и скорби не забудет, донелиже возрит память, чим оскорблен бысть.

137. О ТРУБНИКЕ

Трубник полки собирая, поиман бысть от сопротивник, вопияше: «Не убийте мя, о мужи, всуе, безвиннаго крови,[939] — ни единаго бо от ваших убих. Кроме сея меди[940] ничтоже иного имам!»

Они же к нему рекоша: «Сего ради наипаче умреши: поне сам ты не могий воевати, всех же ко брани возбуждаеши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко вящше сии суть виновнии, иже злых и тяжких началников[941] возбужают на злотворение.

138. О ТРОСТИ И О МАСЛИЧИНЕ

О терпении и о крепости трость и масличина беседоваху.[942] Трость же уничижаема бысть от масличины, яко не силна есть и удобее колеблется всякими ветры. Трость же молча, ничтоже глаголаше.

И мало пождав, и ветр воздыше велий, и трость убо колеблющися, наклоняшеся ветром и удобне спасеся. Масличина же, сопротивляющися ветром, сломися нужею[943].

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко, иже вовремя лутчим себе не сопротивляющеся, лучшии сих бывают, иже любопрятся сопротив болших.

139. О ВОЛКЕ И О ЖЕРАВЛЕ