Том 16 (XVII век, «смеховой мир»)

Сице сотворися царю Иустиниану Второму[1073] от неприятеля его Леонтия, иже не точию сему царю отъя царство, но и нос повеле урезати ему. Егда же Иустиниан паки царство получи, отмсти не точию Леоньтию единому, но во всякое время, егда восхоте нос усморкнути, воспомяну Леонтия и абие повеле единаго от рода его[1074] убити. — Фулгозий.[1075]

8. О ПАВЕ И О СОЛОВЬЕ*[1076]

Пава некогда слыша соловья красным и преизрядным[1077] гласом поюща, зело подивися и рече: «О богиня Натура![1078] Како мя сице сотворила еси велика и златыми перии украшена, гласа же такова, якоже сия малая птица соловей, не имам?»

Натура же обличи павлиное неблагодарствие, яко не удовольствова красотою, юже паче иных птиц стяжа, и яко оная же малая птица себе точию утешая красным пением своим: «Сего ради буди доволна тем, еже тебе дано есть, и не желай, что дано иному».

Тем научая, яко кийждому человеку подобает довольну быти, имже Бог его украсил, ибо не вси человецы вси дары имут, но овому[1079] убо дадеся талант, иному же два, — и кийждому свое дарование дадеся.[1080]

Сицевое свойство павлиное име Каллион,[1081] сын Калиопы,[1082] иже не точию прекрасен лицем и телом, но и природы добрые, и того ради многими дары разумными украшен бе. Обаче вопроси богиню Калиопу:[1083] како научитися красно пети? Она же рече ему: «Буди доволен красотою, имже украшен еси». — Адагий.[1084]

9. О ВОЛКАХ И ОВНАХ[1085]

Бе некогда овнам с волки великая брань. Видяще же се, пси приидоша и помощь овнам сотвориша и волков разгнаша. Волцы же посих приидоша к овцам, рекоша: «Аще хощете с нами быти мирны, то повелити псом от себе отъити».

Овны же сие сотвориша, и нападоша на нь волцы и растерзаху, потребиша[1086] я.[1087]

Научает тем, яко не подобает словесем неприятельским верити и себе в силу[1088] их своею неопасностию предати.

Тако сотвори царь Антипатр[1089]

граду Афины, егоже выну иска погубити. По многих убо бранех посла Антипатр ко гражданом афинским, глаголя: «Аще хощети имети со мною мир, то во свидетелство крепчайшаго вашего постоянства изгоните от себе десять мужей,[1090] сущих ваших риторов, иже причинны суть вашему многому мятежу», — ведуще[1091], яко тии в советах первыя и мудрейшия во граде бяху. Егда же афиняны сие сотвориша, лестию[1092] прииде с воинством своим во град и всех себе поработи. — Демостен.[1093]

10. О ЛЬВЕ И МЫШИ[1094]

Случися лву впасти в тенета, ловец ему поставленныя. И много трудився, не возможе от сих излести, но вяще увязе в сети тыя и начася о помощи горко вопити. Сие же услышав, мышь с надеждею, яко получити имать воздаяние много,[1095] прииде и сети оны прегрызе, — и тако лва избави.

Сим научая, яко и малии подданнии могут во время подобно[1096], яко и великия, помощи государем своим сотворити.

Сице бысть Балдвину,[1097] царю Иеросалимскому. Сей убо на брани егда взя жену Амурата,[1098] воеводы срацинского, восхоте убити ю. Но паки

[1099] помысли, яко смертию ея себе ничтоже корысти сотворит, повеле ю отпустити.

Посем, егда той-жде Балдвин взят бысть от Амурата, молением[1100] той его жены свобожден бысть. — Игнатий.[1101]

11. О СОЛНЦЕ И ВЕТРЕ СЕВЕРНОМ[1102]

Ветр некогда с солнцем име великое прение[1103], яко той солнца в силе превосходит. И купно совет[1104] сотвориша, да кийждо силу свою на путешествующим покажут. Видевшим же им человека два[1105] шествующе путем, нача ветр зелно с стужею велиею дмети[1106] на ня, — они же крепко одеждею своею укрываху ся, дондеже ветр преиде.

Посих солнце нача тихия и теплыя на них испущати лучи, — путницы же от теплоты ризы от себе отвергоша.

Сице яростию правящим реку, яко не толикую силу имут, яко тии, иже тихостию и разсуждением управляют своя люди.

Сице бысть обоим царем-братом Титу[1107] и Доменьтиану, сыном кесаря Веспасиана. Един, убо первый, правяше люди своя во блазе[1108], со всякою тихостию, и кийждому суд творяше праведный,[1109] — и велию за се любовь от подданных стяжа, и богатства собра многия, и все, еже восхоте, от них получаше.

Доментиан же мучителство велие и гонение людем своим творил и сим умышлял имения их отяти. Обаче мучением и насилием не много сокровище себе собра. Посем же от своих убиен бысть.[1110] — В «Житии кесарей».[1111]

12. О СВЕРЧКЕ И О МРАВИИ[1112]

Прииде в зиму сверчок ко мравию[1113] и рече: «Се ныне наста время зимы, аз же не имам что ясти, зане в лете питахся различными овощи, вас же веселих своими песньми. Ныне же дадите мне от жита вашего,[1114] да гладом не погибну».

Они же рекоша к нему: «Чесо ради не уготовал еси себе к зиме жита, яко же и мы, но все лето во благоденьствии и лености, и песнех дни своя изжил еси? Мы же выну труждаемся и ныне насыщаемся плодами трудов своих[1115]. Ты же по многом веселии, яже получал еси, терпи!»