Том 4. Письма 1820-1849

Что до моих интересов, до моих служебных дел, я имею полное основание надеяться, что в конце концов пребывание здесь и им послужит на пользу. До сих пор моя карьера терпела неудачу именно вследствие постоянного моего отсутствия. Все мои русские отношения завязались за границей. Вице-канцлер выказывает мне внимание и, что еще важнее, интересуется также делом — тем делом, которое я перед ним отстаиваю. Что до графини Нессельроде, она была необычайно любезна со мной и также весьма ласково приняла мою жену, которая намедни была у нее на вечере. К сожалению, она уехала вчера в Митаву навестить приятельницу, у коей пробудет четыре недели. Это некстати. Довольно близко познакомились мы также с госпожой Зеебах, дочерью графа Нессельроде^*, доброй и симпатичной особой. На днях мы обедали у графини Воронцовой^*, которая принимает раз в неделю, и т. д. и т. д. Сегодня вечером я еду к госпоже Смирновой, у которой будет великий князь Михаил Павлович^*. Что касается до великой княгини Марии Николаевны, которая вернулась в город, я надеюсь увидеть ее на этих днях. Вот пустые подробности, но я сообщаю их вам как доказательство своего усердия. Что до меня, то прошу вас только об одном, любезнейшие папинька и маминька, это быть вполне уверенными, что ваше желание видеть меня в Москве не сильнее моего желания оказаться там, и я уеду из Петербурга для того лишь, чтобы туда отправиться. Самый нежный привет Дашиньке и ее мужу.

Вяземскому П. А., ноябрь — декабрь 1844^*

105. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ Ноябрь — декабрь 1844 г. Петербург

Jeudi

Voici, mon Prince, l’article non-mutil'e^*

. J’oserai seulement vous prier de le lire un peu vite pour que je puisse au plut^ot restituer le livre au propri'etaire qui le r'eclame. Lisez seulement les trois derniers chapitres de l’article, les Polonais, les Russes et l’apercu g'en'eral. Tout le reste se trouve `a peu pr`es intact dans votre exemplaire. Mais n’est-il pas attristant de voir qu’un 'etranger, un ennemi presque, a de nous-m^eme, de ce que nous sommes et pouvons ^etre, toute cette intelligence, toute cette conscience historique qui nous manque si compl`etement et ce qui le prouve, c’est que bien des hommes, m^eme les plus avanc'es parmi nous, auront lu cet article sans y rien comprendre… Il y a plus. Il y a sous la haine de cet 'etranger non seulement plus d’intelligence, mais encore plus de sympathie. Comparez, je vous prie, le coup d’oeil si po'etique et pourtant si vrai qu’il jette sur la carte de la Russie, avec toutes les ignobles petites caricatures, pr'etendues nationales, dont nous nous sommes mis depuis quelque temps `a illustrer le pays…

Une des dispositions les plus chagrinantes qui se remarquent en nous, c’est cette disposition `a entrer dans toutes les questions par leur c^ot'e le plus mesquin et le plus ignoble. Ce besoin d’aborder le ch^ateau par la basse-cour. Ceci est mille fois pis qu. Car l’ignorance, dans une nature saine, est croyante et merveilleuse, tandis que cette disposition-l`a est `a tout jamais st'erile.

Quand on lit quelques-unes de nos productions nouvelles inspir'ees par cet amour exclusif de la caricature on est souvent oblig'e de convenir que parmi nous la caricature est bien moins affaire d’imagination qu’affaire de caract`ere, ce qui n’est pas du tout la m^eme chose. C’est la diff'erence qui s'epare l’esprit d’Aristophane de ce g'enie d’esprit qu’`a d'efaut de p'eriphrase on pourrait tout bonnement appeler l’esprit goujat.

Si je ne savais pas, mon Prince, quelle est votre r'epugnance `a pr^eter des livres, je me hasarderais `a vous demander quelques livres russes, p e, un volume ou deux de Gogol, de la derni`ere 'edition<sup>*</sup>, o`u se trouvent des morceaux d'etach'es que je ne connais pas.

O`u en est votre notice sur Kriloff?<sup>*</sup> O`u vous verra-t-on ce soir? Moi, je compte aller ce soir chez les Karamzine.

Mille respects. T. T.

Перевод

Четверг

Вот, князь, статья в неизувеченном виде^*. Осмелюсь только просить вас прочесть ее скорее, дабы я мог незамедлительно вернуть книгу владельцу, который ее требует. Читайте только три последние главы: поляки, русские и общий обзор, все остальное находится почти без изменений в вашем экземпляре. Но не прискорбно ли видеть, что иностранец, почти враг, имеет о нас, — о том, что мы есть и чем можем быть, — такое точное понятие и такой ясный на нас взгяд, чего мы совершенно лишены; доказательством этому служит то, что у нас весьма многие, даже из числа наиболее передовых людей, прочтут эту статью и ничего в ней не поймут… Скажу больше: в ненависти этого иностранца заключается не только больше понимания, но и больше симпатии. Сравните, прошу вас, его столь поэтический и, однако же, столь верный очерк карты России с теми гнусными мелкими карикатурами, якобы народными, коими мы принялись с некоторых пор прославлять нашу страну…