Трое за те же деньги (сборник)

— Начинай стриптиз, Самбо. Если захочешь, сможешь улизнуть, но в костюме Адама далеко не уйдешь. Ты не сможешь остановиться, чтобы заправить машину или купить поесть. Если ты не вернешься сюда, то замерзнешь. Потому ты вернешься. Не за мной, а чтобы спасти свою жизнь.

— Клянусь, я ни о чем таком не думал. — Ингрэм старался скрыть свой страх, но не мог, голос его дрожал, как у испуганного ребенка. — Я замерзну на улице. Я там умру.

— Давай, раздевайся, — рявкнул Эрл, и старик рассмеялся, сотрясаемый мелкими судорогами.

— Не позволяй ему обмануть тебя, — закричал он, глядя на Ингрэма горящими от возбуждения глазами. — Заставь играть строго по правилам.

— Заткнись! — буркнул Эрл. — Слышишь? Заткнись!

Ингрэм достал деньги из кармана и положил их на стул. Дальше спорить не было смысла; Эрл достаточно сумасшедший, чтобы его пристрелить. Тогда он остался бы совсем один, раненый и беспомощный, но так далеко Эрл не заглядывал. Ингрэм стащил мокрую куртку, затем рубашку и брюки, и сложил их в мокрую кучку поверх денег. Холод пробирал его до костей, вызывая острую боль, он почувствовал, как на голых руках и ногах побежали мурашки. Зубы его застучали, и когда он поднял ключи от машины, они обожгли ему пальцы, как кусочки льда.

Старик тихонько хихикал, извиваясь под грудой наваленных сверху грязных стеганых одеял.

— Только дурак выходит наружу в такую ночь, — повторял он.

Из радиоприемника продолжала раздаваться веселая музыка, в обстановке этой комнаты невероятная и неуместная, как колибри, летящие сквозь зимнюю бурю. Ингрэм покраснел от стыда, когда старик рассмеялся, глядя на него с жестоким и циничным любопытством. Эрл резко и зло отвернулся от худого тела Ингрэма, грубым хриплым голосом бросив:

— Все в порядке, иди. И не задерживайся там.

Он не поворачивал головы до тех пор, пока порыв холодного воздуха не ворвался в комнату и не стало слышно, как входная дверь с явным усилием захлопнулась, преодолевая сопротивление штормового ветра. После этого он взглянул на кучу мокрой одежды на стуле и позволил себе медленно и устало перевести дух. Теперь боль охватила все его тело, становясь все сильнее и требовательнее, но казалось, она не имела ничего общего с раной в плече. Эрл подумал, что Ингрэму не понадобится много времени, чтобы избавиться от машины. Поездка будет короткой…

Танцевальная музыка неожиданно прервалась на полуслове и мягкий спокойный голос произнес:

— Мы прерываем программу, чтобы ознакомить вас с экстренным сообщением полиции штата. Сегодня вскоре после восьми часов вечера во время неудачной попытки ограбления банка в Кроссроуде один человек был убит, а другой ранен.

Старик приподнялся на локте, тяжело дыша от возбуждения, Эрл придвинулся поближе к радиоприемнику.

— Личность бандита полицией пока не установлена. Шериф Томас Бернс из Кроссроуда был удивлен поведением людей, покидавших банк, и приказал им остановиться, но те открыли огонь. В перестрелке на главной улице городка один грабитель убит на месте, а его сообщник — серьезно ранен. Раненый грабитель скрылся на голубом автофургоне марки «понтиак» с калифорнийским регистрационным номером QX 1897–I, повторяю номер QX 1897–I, направившись на юго–запад от Кроссроуда. Водитель ранен и вероятнее всего вооружен. Рост его примерно шесть футов, вес — от ста семидесяти до ста восьмидесяти фунтов, черные волосы и темно–голубые глаза. В последний раз его видели в темном плаще и коричневой фетровой шляпе с узкими полями. Полицией штата выставлены посты на дорогах, и всех водителей просят немедленно сообщать обо всех подозрительных просьбах о помощи. Мистер Чарльз Мартин, президент банка Кроссроуда, сообщил, что все средства, похищенные во время налета, возвращены. Оставайтесь на волне нашей радиостанции…

Эрл приглушил раздражающе безразличный голос и с горечью посмотрел на пистолет в руке. Никаких упоминаний об Ингрэме. Только о нем. Ранен, опасен, нуждается в помощи врача. Это про него, все правильно. Как про зверя в клетке. Не подходите близко, он злой и кусается 1. 0 Но ни слова про Ингрэма. Все получилось именно так, как говорил Новак. Цветных никто не замечает.

— Так они убили одного из ваших? — спросил старик. — И с деньгами тоже не вышло. Похоже, попытка оказалось неудачной, верно?

Эрл не ответил. Он все ещё думал о том, что говорил ему Новак. Цветные могут входить и выходить, и никто их не видит. Чернокожий с подносом в руках или в рабочем комбинезоне может пройти куда угодно. Белые просто не замечают, кто приносит им кофе, или чистит ботинки, или сметает их окурки в водосточную канаву. Это была главная часть их плана. Ингрэм, проникающий в банк, как струйка дыма…

" — Великолепный план, — подумал Эрл с усталым недоумением и злостью. Ингрэм чист. Новак чист. Даже Барк теперь чист. Он мертв и навсегда вышел из игры. Они хотят поймать только меня, как раненого зверя. Вот за кем они охотятся.»

Старик улыбнулся, довольный тем, что узнал тайну.

— А как оказался замешанным в дело цветной? — спросил он. — Как получилось, что о нем не сказали по радио?

Эрл молча посмотрел на него.