Тройка мечей

– Даже если ты отошлешь нас, госпожа Тирта, нас все равно будут искать. Мы были заодно. Если они завладеют тобой, вполне возможно, как раз благодаря этому они сумеют подчинить и нас. Мы сделали выбор…

Девушка чуть качнула головой.

– Я вас заставила, – поправила она.

– Вовсе нет, – тут же возразил сокольник. – Я давно думал, что, возможно, гис наложен на всех нас, что ты подошла ко мне в Ромсгарте совсем не случайно. Тем утром я собирался уехать к побережью. Мои товарищи были мертвы, и я чувствовал себя половиной человека. Меня ничто не держало в тех холмах. И все же, вопреки собственным намерениям, я снова вернулся на рынок, потому что… – На его лице промелькнуло недоумение – впервые на памяти Тирты. – Я не знаю почему. И вот я снова больше, чем человек. Я снова воин, и со мной пернатый брат, а ведь я и не надеялся, что такое случится. Это тоже было не случайно. Воин Ветра ждал и верил, что кто-то придет.

– А я бы умер, – тихо сказал Алон. – Я думаю, этой ночью ты столкнулась с той самой смертью, какая забрала бы и меня. Но ты, мастер меча и воин Ветра – вы все вернули меня к жизни и пробудили во мне силы, которых я не осознавал, – до этого я и не жил в полную меру. Можно ли сказать, что все это – просто случайность?

Тирта облизнула пересохшие губы, посмотрела сперва на сокольника – он так и продолжал поддерживать ее, – потом на мальчика, в котором явно таилось больше, чем было доступно стороннему взгляду, и наконец – на птицу у него на плече. Стена, которую она возводила вокруг себя все эти годы, дала трещину.

– Я не знаю, что мы должны найти на Ястребином Утесе, – сказала она, – но это важно не только для меня. Я пришла к выводу, что мой клан хранил нечто очень ценное, и эту ценность необходимо отыскать. Говорят, что в Эскоре, откуда пошел наш род, пробудились и пришли в движение очень древние Силы. Не могло ли оказаться так, что мой Дом принес с собой некий весомый символ Силы, некое сокровище, и ныне оно необходимо во вспыхнувшей войне Тьмы и Света? Если бы только мой Дар был хоть чуточку сильнее… – Голос девушки наполнился давним сожалением. – Если бы я прошла обучение и мне не приходилось добывать знания, собирая осколки и обломки, которые мне не хватало ума использовать, – тогда, быть может, я могла бы не только дальновидеть, но и предвидеть. Но я – не Мудрая.

– Ты пока что не знаешь, кто ты такая, – перебил ее сокольник. – Так что не говори, что ты не то и не другое. Но вот что знаю я. – Он посмотрел ей в глаза. – Наша сделка изменена, моя госпожа. Никаких двадцати дней. То, что объединило нас, продлится до конца, хочешь ты того или нет. Так суждено.

Обращаясь с ней необычайно бережно – Тирта и не знала, что он умеет так обращаться с подопечными, – сокольник закутал ее в плащ и подложил под голову одну из мягких седельных сумок. А потом вскинул меч Силы к небу. Сияние оружия померкло и сделалось не ярче летящего в ночи светлячка. Но даже в этом свете девушка смутно различала его лицо и была уверена, что он смотрит на меч в своей руке.

– Оно само пришло ко мне, хотя мой народ никогда не доверял колдовским вещам. Однако же этот меч лег в мою ладонь так, словно был создан именно для меня. И это – еще одно подтверждение того, что я причастен к твоему поиску. И я принимаю на себя гис – нести этот меч туда, куда должно, и пускать его в ход там, где он необходим. Я не уверен, но, быть может, тот, кто звался Нирелом, умер и на его месте появился кто-то другой. И если это так, я должен понять, что это за человек. А теперь, госпожа, тебе нужно поспать, потому что ты прошла через такую битву, какая лишила бы сил любого воина. А пернатый брат, хоть и охотится днем, – отличный часовой, так что нам не нужно стоять на страже. Быть может, завтра нас ждут новые испытания, но это будет завтра, и не стоит сейчас думать о том Зле, какое может поджидать нас.

Тирта и вправду устала. Голос сокольника утратил свою обычную резкость, сделался мягче. Сейчас он казался потоком благоразумия, легко уносящим ее к отдыху, – не к тому темному покою, к которому она стремилась, не к пустоте небытия, а к отдыху, обновляющему и тело, и дух.

Алон достал из-за седла торгиана свернутое одеяло, закутался и устроился рядом с девушкой, так что достаточно было шевельнуть рукой, чтобы коснуться его. И судя по звукам, доносившимся из темноты, сокольник тоже собрался лечь. Тирта по-прежнему не понимала, что же случилось этой ночью. Но она слишком устала, чтобы искать ответ. Успеется поутру.