Тройка мечей

Сокол снова издал клич. Косматые существа, очутившиеся в этот момент ближе других, отшатнулись. Похоже, этот звук нравился им не больше меча-ножа, разгорающегося все ярче.

Из-за камней появилось еще одно существо, такое же беззвучное и быстрое, как звероподобные твари, но не похожее на них. Он вышел вперед, и те, расступившись, пропустили его, а потом снова сомкнули круг.

Тирта внимательно рассмотрела его. Рост и пропорции тела пришельца были вполне человеческие; на нем была кольчуга, узкие брюки, сапоги и шлем. На беглый взгляд, он ничем не отличался от какого-нибудь бродяги из приграничья или, может, бандита половчее прочих, которому повезло с добычей.

Его шлем, в отличие от шлема сокольника, не скрывал лица, и шею неизвестного не прикрывала гладкая, как шелк, бармица двойного кольчужного плетения, защищающая в бою мужчин Эсткарпа.

Лицо с правильными, чеканными чертами вполне соответствовало человеку Древней расы, а вот глаза, устремленные на трех путников, трудно было назвать нормальными – они отливали красным, как и у подчиняющихся ему неуклюжих существ. Он был при мече и кинжале, но шел вперед с пустыми руками, и в полутьме его длинные пальцы казались странно бледными. На обтянутой кольчугой груди не было герба. Однако на гребне шлема было прикреплено искусно сработанное, но отвратительное на вид существо – не то змея с толстыми короткими ногами, не то искореженная ящерица. Глазами змее-ящерице служили драгоценные камни, улавливавшие свет и необычайно сильно его отражавшие.

Чужак молча рассматривал путников одного за другим. Когда этот ровный, оценивающий взгляд достиг Тирты, ей оказалось непросто сохранить присутствие духа. На нее словно накатило что-то, силясь ее опустошить, отнять все ее мысли, все, чем она была и чем ей предстояло стать, все ее деяния. Девушка воспротивилась и ощутила отголосок удивления – неизвестный словно бы не ожидал сопротивления.

Сокол закричал в третий раз. Неизвестный стоял между Тиртой и сокольником, и теперь он перенес внимание на мужчину. Что он встретит? Был ли сокольник внутренне вооружен, как она сама, или ему не хватало ее защиты? Но у сокольника было его оружие, а оно не избрало бы человека нестойкого.

Все так же безмолвно человек из леса шагнул влево и впился взглядом в Алона. Тирта развернулась в седле торгиана, чтобы проследить за происходящим. Лицо чужака осталось все таким же бесстрастным; на нем вообще не отражалось никаких чувств. В чужаке настолько не чувствовалось никаких эмоций, присущих живому, что он вполне мог быть одним из печально известных мертвецов, из которых составляли свои армии кольдеры. И тем не менее в нем ощущалась огромная сила, и существу, обитающему в оболочке человека, нельзя было верить – и, конечно, его стоило бояться.

Он бросил на мальчика лишь один долгий, испытующий взгляд, а потом снова переключился на Тирту и впервые заговорил:

– Добро пожаловать, госпожа, в тот край, что по праву принадлежит тебе.

Голос его оказался неожиданно мягким и любезным. Неизвестный словно приветствовал гостя на пороге усадьбы, держа поднос с хлебом, солью и водой для закрепления гостевых уз. Тирта обнаружила, что к ней вернулся дар речи, и порадовалась, что царящая здесь тишина нарушена.

– Я не претендую на эту землю, – сказала девушка. – Мой род ею не правил.

– Она принадлежала Ястребу, – возразил неизвестный. – Хотя последние годы были суровы к ней. И разве ты, – он коротким жестом указал на обнаженный меч в руках Тирты, – не носишь оружие Ястреба по праву крови?

То, что неизвестный знал об этом (но откуда? Вытянул из ее разума, когда она считала, что закрылась?), стало ударом для Тирты, но она была уверена, что не показала внешне, что ему удалось ее уязвить.

– Отсюда далеко до Ястребиного Утеса. Я не претендую на эту землю, хозяин леса. Если годы принесли с собой перемены – да будет так. Правь здесь сам, как пожелаешь.

К ее изумлению, незнакомец поклонился с изяществом прирожденного лорда.

– Ты милостива, госпожа, и щедра. – Но, если ей не померещилось, в его голосе проскользнула отчетливая насмешка. – Некоторые сказали бы, что отдать по доброй воле то, что не можешь удержать, – излишество. Но я думаю, это не о тебе. Ты ищешь Ястребиный Утес – но его ищут и другие. Я думаю, – красиво очерченные губы впервые за все время изогнулись, словно бы чужак улыбнулся, – забавно будет посмотреть, как ты разберешься с ними.

– Кто такие эти «они»? – вмешался в разговор сокольник.

Улыбка неизвестного сделалась чуточку шире. Он покачал головой.