Тройка мечей

Келси хотелось бежать, протестующе кричать, очнуться от этого кошмара. Но он никак не заканчивался и был поразительно реален. Келси не помнила, чтобы она когда-либо прежде пила или ела во сне, но ее руки по-прежнему были в пятнах от ягод, и она чувствовала их сладость, когда проводила языком по губам. Девушка посмотрела на кошку, кормившую своих котят. Кошка была вполне правдоподобной. Но эта собака, всадник и все, что произошло с того момента, как она очутилась в осаде, – все это походило на порождение чьей-то фантазии.

И далекие, подернутые туманом горы выглядели незнакомо. Кроме того, кто поднял упавшие камни, кто воссоздал эту крепость, превратив ее в то, чем она, очевидно, когда-то была, – в круг защиты?

Кошка встала, стряхнула цеплявшихся за нее отпрысков, подошла к Келси и уставилась на нее в упор – девушка никогда еще не видела такого взгляда у животного. Казалось, будто глаза кошки светятся разумом, равным ее собственному – или, по крайней мере, достаточно близким к человеческому, – и что животным движет стремление к общению.

Келси присела и протянула руку к кошке.

– Где ж мы очутились, старушка? – спросила она и пожалела об этом, потому что слова прозвучали так странно, будто камни подхватили их и принялись передавать от одного к другому – а потом они вернулись обратно хриплым шепотом.

Кошка лизнула большой палец девушки. И Келси на миг возликовала. Вот как? Говорите, дикую кошку приручить нельзя? Не это ли ей заявили не далее как вчера вечером? Вчера вечером… Келси покачала головой и тут же пожалела об этом – голову снова пронзило болью. Она вдруг осознала, что очень устала. Наверное, стоит просто прилечь тут на мох и отдохнуть немного. А еще лучше – если получится заснуть. Может, тогда она проснется у себя, в своем месте и времени.

Но отдохнуть не получилось. Кошка внезапно взвыла, и Келси, заткнув уши, подумала, уж не ощутило ли животное то же самое, что и она, – боль, но не ту, что преследовала ее с момента пробуждения тут, а какую-то иную. Это походило на крик о помощи, такой сильный и настойчивый, что девушка вскочила на ноги и спотыкаясь вышла из круга через Ворота.

Через Ворота – но не обратно в Шотландию. Местность осталась прежней. Шарканье Келси перешло в бег – девушку словно что-то тянуло. Она осознавала, что пушистый комок меха следует за ней, как будто ее тоже подгонял требовательный крик – Келси поняла теперь, что он звенит прямо у нее в голове, минуя уши, но не знала, как такое может быть.

Кошка с девушкой обогнули груду поросших мхом камней – быть может, какие-то древние руины, с которыми время обошлось суровее, чем с оставшимися позади стоячими камнями. Келси заскользила по склону к озерцу с ремнем наготове. Перед ней предстала картина свершившейся трагедии: три лежащих ничком окровавленных тела. А из спин у них торчали оперенные древки стрел. Стрел!

Но Келси быстро стало не до изумления – она увидела четвертого члена маленького отряда. Женщина полулежала, прислонившись к камню; изорванная серая одежда и само тело были в крови. Перед ней припала к земле то ли та самая черная собака, что недавно угрожала им, то ли ее брат-близнец. Морда собаки была в пене и крови, но хоть тварь и изготовилась к прыжку, но почему-то не прыгала. Женщина протянула вперед дрожащую руку; из нее свисала цепочка с чем-то блестящим на конце. Но, невзирая на все ее усилия, ясно было, что долго она не продержится.

Позабыв на время о собственном ужасе перед этой тварью, Келси кинулась на врага, занося ремень. Утяжеленная камнем пряжка врезалась в костлявый бок собаки. Та отскочила от женщины и испустила жуткий вопль. Келси ударила еще раз. На этот раз камень попал по передней лапе. Тварь взвыла снова и кинулась наутек. Но далеко она не убежала – стала метаться взад-вперед, словно ожидая подкрепления.

Келси отступила обратно к женщине.

«Сестра…»

Это слово прозвенело прямо у Келси в сознании, и девушка решилась на мгновение отвести взгляд от собаки и посмотреть на истекающую кровью женщину, единственную выжившую из погибшего отряда. Та уронила руку, но глаза ее все еще были открыты, и она смотрела на Келси с такой мольбой, что девушка опустилась на колено рядом с ней. Дикая кошка тоже подошла поближе и наклонила голову, едва не ткнувшись мордой в руку женщины. К изумлению Келси, на белом, искаженном болью лице появилось подобие улыбки.

«И ты, сестра… покрытая… мехом…»

Слова звучали в сознании Келси. Девушка бросила взгляд на рычащую собаку, но та продолжала держаться в отдалении.

«Я… Последние… Ворота…»

Эти слова возникали в сознании Келси. Не выпуская своего оружия, она попыталась прикоснуться к лежащему перед нею окровавленному телу. Кровь продолжала течь. С этим нужно что-то сделать! Женщина чуть заметно качнула головой, словно отвечая на безмолвное обращение Келси.

«Последние… Ворота…»

Келси пришлось смириться с тем, что слова, звучащие в ее уме, действительно исходят из этого едва живого тела.

«Самоцвет…»

Казалось, будто женщина вкладывает в эти слова последние силы.