Тройка мечей

Она не ждала ответа от кошки, и уж тем более не ожидала этого внезапного импульса принуждения – что она должна быть начеку, – но там было нечто, требующее ее внимания. Девушка изо всех сил сражалась с этим импульсом. Быть может, это та, другая женщина, которую она видела во сне – которая присутствовала во сне, – перехватила контроль над нею. Ибо Келси вопреки собственному желанию расцепила руки, взяла мешочек и спрятала его за пазуху, и он примостился там, теплый и пульсирующий, словно был живым и разумным. В прошлом ей доводилось носить так мелких животных, и прикосновение жизненного тепла к коже ощущалось точно так же.

Все еще подчиняясь приказу, которому она не могла перечить, Келси встала, взяла плащ с капюшоном, который ей тут дали, снова села, чтобы надеть мягкие короткие сапожки, потом туго затянула пояс. Быстроногая нетерпеливо металась взад-вперед, но помалкивала. Теперь же она потянулась, схватила острыми зубами край плаща и потащила девушку к двери.

Келси повиновалась – и кошке, и той Силе, что завладела ею и приглушила и ее страх, и ее упрямое стремление к свободе, – и бесшумно вышла в ночь. Луна поднялась уже высоко, и небольшое скопление домиков было хорошо освещено. Так и не выпуская край плаща, кошка потянула девушку к скалам. Шаг за шагом, сражаясь с принуждением, Келси преодолела бо́льшую часть пройденного днем пути.

Дважды она проходила мимо часовых, и оба раза они словно не видели ее. Никто не окликнул ее, не заметил, а если бы и окликнули, она не смогла бы ответить – голос ей не повиновался. В душе ее нарастал страх, и он немного приглушил приказ, заставлявший ее двигаться. Келси пыталась развернуться, но это было невозможно.

Они уже подошли к камню, установленному по приказу Дагоны поверх того места, где было погребено порождение Зла. Там кошка села, отпустила плащ, зарычала и ударила лапой по камешку, и тот, завертевшись, отлетел к большому камню. Но Келси привели сюда не за тем, чтобы она посмотрела на место той схватки, – кошка двинулась дальше и принялась карабкаться на другой камень. И куда бы ни пошла Быстроногая, Келси, похоже, обречена была следовать за ней, словно привязанная.

Среди скал открылся узкий проход, и из него послышалось жалобное мяуканье. Быстроногая кинулась туда, и девушка заковыляла следом. Ей пришлось пригнуться, чтобы не врезаться в нависающий массивный камень. Проход был узким, а потом, несмотря на темноту, Келси почувствовала, что вокруг стало свободнее. Откуда-то долетел ветерок и принес с собой зловоние. Девушка услышала кошачье рычание, а потом звуки схватки; она прижалась к стене – здесь было слишком темно, чтобы пытаться добраться до места боя.

Кто-то врезался в нее в темноте; по коже неприятно проехались не то жесткие волосы, не то мех, а потом кто-то схватил ее за руку и попытался толкнуть в ту сторону, откуда доносился шум борьбы. Тогда Келси схватила свободной рукой мешочек и вытащила Колдовской камень.

Вспышка света показалась ей ослепительной, а напавшему на нее существу – болезненно слепящей. Она увидела груду чего-то вроде спутанных, распластавшихся по земле корней. Волна света озарила и еще одну ужасную картину: Быстроногая, оскалившись и выпустив когти, прикрывала собою трех котят – в том числе приемыша размерами с половину ее самой – от двух зловонных порождений Тьмы.

Фасы! Хоть Келси лишь мельком слышала о них, сейчас ее разум мгновенно опознал этих обитателей Тьмы. Она взмахнула камнем на цепочке, и трое пещерных обитателей гортанно завопили. Тот, что валялся у ее ног, пополз к остальным, словно гигантское насекомое; его соплеменники попятились, прикрывая корявыми руками косматые лица, пряча глаза.

Они отступили, и Келси отошла от стены, служившей ей прикрытием; она продолжала размахивать камнем, и тот светился все сильнее. Девушка чувствовала, как что-то течет по ее руке, через ее пальцы в цепочку, словно это она была той энергией, что пробудила камень и оживила его.

Нападавшие обратились в бегство, а Быстроногая принялась вылизывать потомство, то и дело приподнимая голову и рыча. Фасы устремились к груде земли и камней в дальней части пещеры-расщелины, – похоже, через эту нору они сюда и проникли. Первый фас, добежав туда, кинулся в нору, как человек мог бы кинуться в волны, бьющиеся о берег моря. Он отчаянно забарахтался, подняв фонтан земли и мелких камней. Испуг зловонных вторженцев придал Келси храбрости, и она решительно погнала оставшуюся пару вслед за первым. Так она очутилась у дыры, сквозь которую могла бы пробраться лишь ползком, а этого она делать не собиралась. Однако она продолжала стоять и размахивать самоцветом, пока ее рука не опустилась от усталости, как будто она долго несла что-то тяжелое.

Не только рука ее обмякла – внезапно все тело Келси охватила такая усталость, что девушка упала на колени перед дурно пахнувшим отверстием, а сияние самоцвета потускнело.