Трон из костей дракона. Том 2

– Эрнистирийцы не язычники! – заявила она, рассерженная его странным настроением. – Да и сам ты эйдонитский монах!

– Может, мне следует спешиться и спросить у них, кто здесь язычник, а кто – нет? – Он махнул пухлой рукой в сторону жуткого зрелища. – Нет, миледи, здесь осталась работа только для стервятников. – Кадрах коснулся лошади коленями и отъехал на некоторое расстояние.

Мириамель стояла и смотрела, прижимая щеку к боку лошади.

– Я не верю, что религиозный человек может стоять и спокойно смотреть на такую сцену, – сказала она ему вслед, – даже красный монстр Прайрат!

Кадрах сгорбился при упоминании советника короля, словно ему нанесли удар сзади, потом отъехал еще на несколько шагов, остановился и продолжал молча сидеть в седле.

– Нам пора, леди, – наконец заговорил он через плечо. – Мы должны покинуть холм, здесь нас видно издалека. Не все стервятники имеют перья, некоторые ходят на двух ногах.

Принцесса, глаза которой высохли, молча пожала плечами, забралась в седло и последовала за монахом вниз по заросшему лесом склону, мимо залитого кровью Иннискрича.

♕

Когда Саймон спал на склоне над плоским белым пространством озера Дроршулл, ему снова приснилось колесо.

И вновь он оказался на огромном ободе, его тащило, точно тряпичную куклу, поднимало в воздух. Холодный ветер трепал одежду, осколки льда царапали лицо, когда он погружался в ледяной мрак.

В высшей точке медленного вращения, под ударами пронизывающего ветра, окровавленный Саймон увидел свет в темноте, ослепительную вертикальную полосу, уходившую из непроницаемой тьмы наверху к столь же темным безднам внизу. То было белое дерево, широкий ствол и тонкие ветви которого сияли так, словно их обсыпали звезды. Он попытался оторваться от колеса и прыгнуть к манящей белизне, но что-то надежно его удерживало. Однако после отчаянного усилия Саймон оторвался и прыгнул.

Он несся вниз сквозь вселенную сияющих листьев, словно летел среди звездных лампад; он закричал, призывая на помощь благословенного Усириса, умоляя бога о помощи, но к нему не протянулись руки, чтобы помешать его падению через холодный небесный свод…

Халлнир у медленно замерзавшего восточного побережья озера оказался пустым городом, где не было даже призраков. Наполовину похороненный под дрейфующим снегом, с домами, лишившимися крыш под натиском ветра и града, он лежал под темным равнодушным небом, точно скелет умершего от голода лося.

– Неужели Скали и его Вороны сумели так быстро лишить жизни весь север? – спросил Слудиг, чьи глаза были широко раскрыты.

– Складывается впечатление, что все бежали от поздних морозов, – предположил Гриммрик, спрятав в плаще худой подбородок. – Здесь слишком холодно, слишком далеко от действующих дорог.

– Вероятно, в Эйстаде будет так же, – сказал Бинабик, направляя Кантаку обратно вверх по склону. – Хорошо еще, что нам не нужно искать припасы.

Здесь, на дальнем берегу озера, горы отступали, и могучая рука северного Альдхорта вытянулась, чтобы прикрыть плащом последние холмы. Здесь все было не так, как в южной части леса, где побывал Саймон, и не только из-за того, что снег покрывал землю, скрадывая звук их шагов. Деревья тут выросли прямыми и высокими, темно-зеленые сосны и ели стояли, точно колонны под белыми мантиями, образуя широкие тенистые коридоры. Всадники двигались, как сквозь бледные катакомбы, а снег сыпался сверху, будто пепел столетий.

♕

– Там кто-то есть, брат Кадрах! – прошептала Мириамель и показала рукой. – Там! Неужели ты не видишь сияния – металл!

Кадрах опустил мех с вином и посмотрел в указанном направлении. Уголки его рта стали красными. Он нахмурил лоб и прищурился, как если бы пытался удовлетворить каприз принцессы, но через мгновение нахмурился еще сильнее.

– Клянусь добрым Господом, вы правы, принцесса, – тихо сказал он, натягивая поводья. – Там совершенно определенно что-то есть.

Кадрах передал поводья Мириамель и соскользнул на густую зеленую траву, жестом показав, что ей следует соблюдать тишину, и стал осторожно пробираться вперед, используя широкий ствол дерева, чтобы спрятать за ним свою тучную фигуру. Он приблизился на расстояние в сотню шагов к мерцавшему предмету и наклонил голову, чтобы его разглядеть, как ребенок, играющий в прятки. Через мгновение он обернулся и поманил Мириамель. Она поехала вперед, ведя лошадь Кадраха на поводу.

У подножия огромного дуба, прислонившись спиной к стволу, сидел мужчина. Его доспехи еще блестели в нескольких местах, несмотря на полученные многочисленные удары. Рядом с ним в траве лежала рукоять разбитого меча и сломанное древко копья с флажком с изображением Белого оленя Эрнистира.

– Элизия, Матерь Божья! – сказала Мириамель, поспешив вперед. – Он еще жив?

Кадрах быстро привязал лошадей к одному из торчавших корней дуба и подошел к ней.

– Едва ли это возможно, – ответил он.

– Но он жив! – возразила принцесса. – Послушай… он дышит!

Монах опустился на колени рядом с мужчиной, чье дыхание действительно вырывалось из приоткрытого шлема. Кадрах поднял забрало и увидел усатое лицо, почти полностью залитое высохшей кровью.