Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

— Не думаю. Мы не были… — Она вдруг одарила Пуаро улыбкой. Ее улыбка даже немного пугала, потому что явно не соответствовала тем чувствам, которые она в этот момент испытывала. — Да поймите вы раз и навсегда! — сказала она. — Эмиас Крейл не совращал невинной девушки. Все было вовсе не так! Я сама, сама соблазнила его. Я встретила его на приеме и влюбилась по уши. Я поняла, что хочу его… Пародия, чудовищная пародия, но —

И я сложу всю жизнь к твоим ногамИ за тобой пойду на край Вселенной[118].

— Несмотря на то, что он был женат?

— Посторонним вход воспрещен? Чтобы удержаться от поступка, требуется нечто большее, чем табличка с этим объявлением. Если он несчастлив со своей женой и, возможно, будет счастлив со мной, почему бы нет? Живем ведь только раз.

— Но говорят, он был счастлив в своей семейной жизни.

— Нет, — покачала головой Эльза. — Они только и делали, что ругались. Она все время придиралась к нему. Она была… О, она была страшной женщиной!

Она встала и закурила сигарету.

— Мне, конечно, трудно быть объективной, — чуть улыбнулась она, — но я и вправду считаю ее гадким существом.

— Это была чудовищная трагедия, — задумчиво заметил Пуаро.

— Да, чудовищная трагедия.

И вдруг она резко обернулась, выражение смертельной скуки исчезло, и лицо ее оживилось.

— Меня убили, понимаете? Убили. С тех пор не было ничего, абсолютно… — Голос ее потускнел. — Пустота! — Она раздраженно махнула рукой. — Я как препарированный экспонат рыбы или зверя — из музея. Абсолютно мертвая!

— Неужто Эмиас Крейл для вас так много значил?

Она кивнула. По-детски доверительно, даже трогательно.

— По-моему, я всегда была слишком ограниченной, — хмуро призналась она. — Наверное, нужно было… покончить с собой, как Джульетта. Но это означало бы, что я сдалась и обстоятельства одержали надо мной верх!

— А что вы предпочли этому?

— Предпочла вовремя сообразить: стоит только справиться с собой, и у тебя будет все в порядке. И ты получишь все. Я справилась. А когда стало легче, я решила найти что-то новое.

Да, новое, и побольше. Пуаро почти зримо представлял, как она изо всех сил старается добиться цели. Как она, красивая, богатая, своими жадными, хищными пальчиками пытается отломить кусок повкуснее, чтобы этим пиршеством заполнить пустоту в своей жизни. Ей хотелось героя — и она вышла замуж за знаменитого авиатора, потом за путешественника, за рослого и сильного Арнольда Стивенсона, вероятно внешне напоминавшего Эмиаса Крейла, а потом еще одна добыча — творческая личность — лорд Диттишем!

— Я, по крайней мере, никогда не была лицемерной, — продолжала Эльза Диттишем. — Есть у испанцев одна хорошая поговорка. Бери что хочешь, но плати за это сполна. Я так и поступала. И всегда была готова платить сполна.

— Но ведь есть вещи, которые нельзя купить, — заметил Пуаро.

Она смерила его пытливым взглядом.

— Я имею в виду не только деньги.

— Конечно, конечно. Я понимаю, что вы имеете в виду, — откликнулся Пуаро. — Но существуют вещи, которые не продаются.

— Глупости!

Он чуть приметно улыбнулся, уловив в ее голосе заносчивость фабричной работницы, которой выпала возможность разбогатеть.

И вдруг Эркюль Пуаро почувствовал острую жалость. Он посмотрел еще раз на гладкое, без возраста лицо, на усталые глаза и вспомнил девушку с картины Эмиаса Крейла…

— Расскажите мне подробнее про эту книгу, — попроси-та Эльза Диттишем. — Кому могло понадобиться ее издать?

— О, это обычная уловка: потрафить публике, подав вчерашнюю сенсацию под сегодняшним соусом!

— Но не вы ее автор?

— О нет. Я только консультант.

— Вы хотите сказать, что, публикуя подобные книги, издатели прибегают к услугам консультантов?

— Отнюдь не всегда. Но на этот раз ко мне действительно обратились.

— Кто именно?

— Мне предстоит просмотреть рукопись по просьбе заинтересованной стороны.

— Кто эта заинтересованная сторона?

— Мисс Карла Лемаршан.

— И зачем ей понадобились эти ваши замшелые сенсации?

— Она дочь Эмиаса и Кэролайн Крейл.

Эльза какое-то время смотрела на Пуаро непонимающим взглядом.

— Ах да, конечно, ведь у них был ребенок, — вспомнила она. — Наверное, уже взрослая девица?

— Ей двадцать один год.

— И какая же она из себя?

— Высокая, темноволосая, по-моему, очень красива, и в ней, безусловно, чувствуется личность.

— Хотелось бы на нее взглянуть, — задумчиво сказала Эльза.

— Не уверен, что она захочет вас видеть.

— Почему? — удивилась Эльза. — Ах да… Но ведь это было так: давно Что она может помнить? Ей ведь тогда было лет пять-шесть.

— Она знает, что ее мать судили за убийство ее отца.

— И она полагает, что все — это из-за меня?

— Вполне возможно.

Эльза пожала плечами.

— Какая глупость! Если бы Кэролайн вела себя разумно…

— Значит, вы считаете, что вы лично ни в чем не виноваты?

— Конечно. Мне нечего стыдиться. Я его любила. Я могла бы сделать его счастливым. — Она посмотрела на Пуаро. Ее губы и веки дрогнули, и он вдруг увидел лицо девушки с картины. — Ну что мне сделать, чтобы вы поняли… Если бы вы могли взглянуть на все с моей точки зрения… Если бы вы знали…