Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

ℵ Концептуальное различие между общей распорядительной властью (ratio gubernandi, ordinatio) и властью исполнительной возникает в области теологии раньше, чем в области политики. Современное разделение властей находит в этом расчленении провиденциальной машины свою парадигму. Но и современное различение между легитимностью и законностью, которое возникает в монархической Франции периода Реставрации, имеет свой архетип в двоякой структуре провидения. То, что Шмитт называет «законодательным Государством» – каковым является современное правовое Государство, в котором всякая деятельность предстает как применение и исполнение безлично действующего закона,

 – является с этой точки зрения крайним следствием провиденциальной парадигмы, в котором Царство и Правление, легитимность и законность совпадают.

5.12. В вопросе 116 трактата об управлении миром Фома разбирает машину провидение-фатум, описывая ее почти в тех же терминах, что и Боэций. На вопрос «присутствует ли фатум в сотворенных вещах» он отвечает, что божественное провидение приводит в исполнение свои эффекты посредством промежуточных причин («per causas medias suos effectus exequitur», S. Th. I, q. 116, a. 2). В соответствии с уже знакомой нам двоякой структурой провидения,

порядок [ordinatio

] эффектов можно рассматривать двумя способами. Во-первых, с точки зрения его присутствия в самом Боге: тогда порядок эффектов будет называться провидением. Во-вторых – относительно промежуточных причин, вызванных к жизни Божьим велением ради произведения определенных эффектов; тогда оно обретает характер фатума [rationem fati]. [Ibid.]

В этом смысле фатум зависит от Бога и являет собой не что иное, как «саму экономику [dispositio

] или последовательность: иными словами, порядок вторичных причин» (Ibid. I, q. 116 a. 2 ad. 1). Dispositio, подчеркивает Фома, не означает здесь качество или свойство сущего: его следует понимать в «экономическом» значении порядка, который касается не сущности, а отношения («secundum quod dispositio designat ordinem, qui non est substantia, sed relatio». Ibid. I, q. 116, a. 2, ad. 3). Поэтому этот порядок, многообразный и изменчивый в плане вторичных причин, в отношении своего божественного принципа является единым и неизменным. Тем не менее, не все существа в равной мере подчиняются управлению фатума. Здесь проблема провидения демонстрирует свою сущностную связь с проблемой благодати.

Провидение, по словам Фомы (Contra Gent. Lib. 3, cap. 147), распоряжается разумными созданиями иначе, чем прочими созданиями. Разумные создания наделены интеллектом и разумом, благодаря которым они могут познавать истину. Кроме того, посредством языка они могут общаться друг с другом и объединяться с себе подобными, создавая общества. Тем не менее, конечная цель разумных созданий превосходит их природные способности и потому требует другого образа управления («diversus gubernationis modus», ibid.), нежели низшие создания. Этот особый, высший образ управления («altior gubernationis modus», ibid.) и есть благодать. «Так как человек был предназначен для цели, превосходящей его природные способности, то в его отношении должна быть применена некая божественная содействующая сила сверхъестественного характера, благодаря которой он может идти к своей цели» (Ibid.).