Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

В христианской эсхатологии раз и навсегда было отринуто любое теологическое значение светской политики: «То, что небесное прославление в Апокалипсисе изначально связано с политическим миром, объясняется тем, что апостолы оставили земной Иерусалим, политический и культурный центр, обратившись к Иерусалиму небесному, царскому граду и дворцу, но также храму и месту поклонения. С этим же связан и тот факт, что гимн Церкви превосходит национальные гимны подобно тому, как язык Церкви превосходит все прочие языки. В заключение следует отметить, что подобное эсхатологическое превосходство имеет своим крайним следствием то, что все мироздание вовлекается в хвалебное песнопение» (P. 206).

6.2. Ангелы – этот тезис в сжатой форме отражает теологическую стратегию, лежащую в основе трактата, – суть гаранты исходной взаимосвязи между Церковью и политической сферой – «политической» и «политико-религиозной» природы прославления, которое совершается как в ekklēsia

, так и в небесном граде. Но если мы зададимся вопросом, в чем именно состоит «политичность», мы с удивлением обнаружим, что «публичность», имеющая в ангелах свою геральдическую эмблему и вместе с тем свою изначальную сущность, определяется исключительно через хвалебное песнопение. Христианское богослужение исконным образом связано с политической сферой лишь в той мере, в коей оно стремится «превратить церковный культ в священнодействие, сродное культу ангельскому; но это возможно лишь при условии включения в богослужение хвалебной песни [Lobgesang], напоминающей по своей сути хвалебную песнь ангелов» (P. 214). Поэтому, по мысли Петерсона, литургия достигает своей высшей точки в «Трисвятом» [ «trisagio». – Примеч. пер.

], то есть в гимне, который прославляет Бога в тройном возгласе[174] Sanctus, sanctus, sanctus

; а так как об ангелах сказано, что они «поют неутомимыми устами, непрерывно вознося хвалу Всевышнему в Трисвятой песне, то благодаря этому можно непрестанно принимать участие в ангельской литургии в форме дневного и ночного богослужения» (P. 215).

То, что хвалебное и прославляющее песнопение не является характеристикой одних ангелов в сравнении с другими, но определяет их сущность, а значит, и их «политичность», – с абсолютной убежденностью утверждается Петерсоном в заключении трактата.

В этом истечении и излиянии [Verströmen und Ausströmen

] в слове и в песне, в этом феномене заключается сама сущность этих ангелов […]. Речь идет не о тех ангелах, которые изначальным и абстрактным образом являются «ангелами вообще» и вдобавок к этому поют, а об ангелах, которые являются таковыми постольку, поскольку они описанным нами образом изливают себя в славословии Свят, Свят, Свят. Этот возглас [Ruf] составляет само их существо, и именно в этом истечении они суть то, что они есть, то есть Херувимы и Серафимы [P. 226].

А если политичность и истина ekklēsia определяются ее причастностью к ангельскому миру, то значит, и люди могут обрести полноправное небесное гражданство лишь через подражание ангелам, участвуя вместе с ними в хвалебном и прославляющем песнопении. Политическое предназначение человека является предназначением ангельским, а ангельское предназначение есть призвание к прославляющему песнопению. Здесь круг замыкается: