Царство и священство

Нет, среди местного населения оно не забылось и даже преподавалось в юридических школах Италии, но до XII века немногочисленный отряд глоссаторов имел в своем распоряжении лишь не всегда точные копии «Пандектов» и произвольные сборники законов императора св. Юстиниана Великого. Речь не шла о развитии старого материала – только о его усвоении. И лишь гораздо позднее глоссаторы отошли от буквы римского права и попытались заглянуть в его существо[753].

Начало изучения римского права связывают с известной легендой о создании университета в Болонье. Утверждают, будто в XII веке германцы под командованием своего короля Лотаря II (1125–1137) совместно с союзниками из Пизы захватили город Амальфи и обнаружили в одном доме рукопись «Кодекса Феодосия». В качестве награды за оказанные услуги якобы император Лотарь II подарил драгоценную рукопись пизанцам, и с этого времени вследствие влияния некоего Ирнея, долгие годы занимавшегося изучением юриспруденции в Константинополе (важное обстоятельство!), на Западе пробудился интерес к римскому праву. И хотя эта легенда не раз опровергалась, почти все согласны с тем, что восстановление правоведения на Западе связано именно с именем Ирнея, открывшего юридическую школу в Болонье, и что оно началось довольно внезапно

[754].

Правда, в Германии римское право получило в XIII–XIV веках значение действующего права. Но и там оно действовало наряду с обычным германским правом, став его своеобразным, но не единственным источником[755]. Такой хоть относительный, но успех объясняется тем, что почти сразу после смерти Карла Великого Германия превратилась в свободную конфедерацию многочисленных государств и княжеств, имевших свое собственное законодательство. Однако формальное единство под эгидой Священной Римской империи германской нации требовало специального инструмента, сохранявшего его контуры. И римское право с его четкими и универсальными институтами в этом отношении было незаменимым, хотя и ненавидимым

[756]. Замечательно, что в XVI веке во время известных волнений, навеянных Реформацией, появилась даже специальная немецкая крестьянская программа: «Ни один доктор римского права не может быть допущен ни в один суд; народу должно быть возвращено его старое отечественное естественное право». Вот и «родство» римского и германского духа![757]

И другие западные народы вынесли из римского права только то, что наиболее соответствовало их духу и особенностям. Иными словами, на Западе рецепция везде носила избирательный характер. Не случайно во Франции рецепция римского права привела к формированию институциональной системы права, а в Германии – пандектной. Напротив, Англия заимствовала только те римские институты, которые касались прецедентного способа правообразования[758].

Отмечая хладность, мягко говоря, к римскому праву на Западе в Средние века, некоторые правоведы пришли к выводу, будто римское право вообще закончилось на св. Юстиниане Великом. Один из цивилистов так и писал: «Историческим пределом собственно римского права считают царствование императора Юстиниана. В это время прекратилось вполне движение римского права вперед»[759].

Но другие мэтры науки не разделяли этого необоснованного пессимизма и обращали свой взор на Восток, где Римские (Византийские) императоры, не спросив предварительно разрешения у потомков, продолжали творить законодательные шедевры. И вполне обоснованно включали в состав памятников римского права перечисленные выше акты императоров Льва III (717–741) и Константина V Исавров (741–775), Василия I Македонянина

(867–886), Льва VI Мудрого (886–912)[760]. То есть, признавали «римским» то «византийское» право, которое на столетия отдалено от «Кодекса Юстиниана».

И сделали это совершенно справедливо. Для непредвзятого сознания совершенно бесспорно влияние «Кодекса» св. Юстиниана на «Василики» Льва VI Мудрого, очевидна их органичная и духовная связь. Более того, как полагают, законодательство святого императора указанным актом было в значительной степени восстановлено после нововведений «Эклоги» императоров Исаврийской династии, существенно изменивших многие старые институты. И весьма характерно, что «Василики» часто использовались на Западе для разъяснения тех мест законодательства св. Юстиниана, которые считались сомнительными или не вполне ясными[761].