Царство и священство

Изначально, с первых дней существования христианских обществ и до сегодняшнего дня, процесс формирования божественных правил вращается вокруг Евхаристии – сердцевины христианской веры и основы церковной жизни. Порядок совершения Литургии, внутреннее устройство Церкви, духовная иерархия и ее компетенция, покаянная дисциплина и правила монашеского быта – все это и многое другое подчинено осознанно или нет главной задаче причастить человека Христу и уберечь Евхаристию от повреждений, сохранить ее в том неизменном виде (в сущности своей), в каком она была дана Спасителем. И поэтому эффективность образующихся канонических практик проверяется (само-проверяется) Церковью критерием духовной пользы – соотносятся ли они с духом и буквой Евхаристии или нет.

Не случайно за малым исключением все каноны являются не новациями, сориентированными на будущее, а формальным закреплением тех конкретных прецедентов, которые сформировались опытным путем задолго до давших им «официальную» жизнь Вселенских Соборов. Те лишь легализовали их в качестве проверенных

духовным опытом Церкви. Только она сама, опираясь на Учение и Предание, способна определить, вызывалось ли данное конкретное правило обстоятельствами времени и места, относится ли к самому существу Церкви и может ли быть утверждено, изменено или даже отменено[818].

Однако духовная жизнь не является изолированной областью, выделенной и отдаленной от всей совокупности человеческого бытия. Церковь создана не для того, чтобы, игнорируя земное существование человека, возносить его думы лишь к вечности. Напротив, утверждая в мире христианские начала любви, человек тем самым готовит себя для «будущего века» – преображая окружающий мир и преображаясь сам. Социальной основой этой деятельности является идея справедливости

как точка соприкосновения, по выражению Энрике Сузанского, кардинала Остийского, двух свойств канонического права – духовного и социального[819]. Это третья субстанция

канонического закона – помимо догмата и конкретного позитивного содержания его нормы, его своего рода «конституционная основа».

Приведем пример из светского права. Скажем, в основе Конституции России лежит идея свободного человека: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства» (статья 2). Это условно, конечно, «догматическая» основа конституционной нормы. Далее, развивая этот «догмат», Конституция закрепляет конкретный принцип: «Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд» (часть 3 статьи 37 Конституции России). С одной стороны, этот принцип напрямую вытекает из «догмата», с другой – еще не обладает всей содержательностью конкретной позитивной нормы. А та дается в конкретном законе, который определяет условия приема человека на работу, его труда и отдыха, гарантии, права и т. п. (Трудовой кодекс Российской Федерации).

Идея справедливости не является умозрительной абстракцией, существующей помимо

Бога, как это предполагали первые «отцы» естественного права Нового времени. Как и догматическое учение Церкви, справедливость имеет своим источником Бога, но если первое касается непосредственно духовной части религиозного общества, то справедливость охватывает в значительной степени социальную сферу бытия, что совершенно понятно. Не всегда и далеко не все люди находились и находятся в Церкви, но сама социальная жизнь, включая политическое бытие человека, подчинена цели обеспечения торжества справедливости уже здесь, на земле. Хотя мы без труда обнаружим различные исторические и даже национальные интерпретации идеи справедливости, основной смысл ее сводится к тому, чтобы воздать каждому свое, поощрить добрые дела и наказать за неблаговидные проступки.

Без сомнения, идея справедливости составляет основу для законов, принятых государством. Едва ли найдется такая власть, которая изначально пытается построить руководимое ею общество на противоположных началах. Справедливость, как и закон совести, напечатанный в наших душах, это очередной бесценный дар Бога человеку. Как очень точно выразился один автор, «в основе всякого закона неизменно лежит вера в реальность идеала справедливости, некой правды, которая выше и важнее силы, выгоды, эгоистического интереса»[820].

Справедливость рождена любовью Создателя к Своему творению, является тем минимальным нравственным принципом, без которого любые попытки построить человеческое обще-житие обречены на провал. По мере отдаления человека от Бога, когда содержание этого высокого понятия наполняется человеческим эгоизмом, «справедливым» может казаться каждому лишь то, что выгодно лично ему. За примерами далеко ходить не надо.