Царство и священство

Так было, так есть и так будет, поскольку основа Российской государственности исключительно в исихазме – жизни во Христе и со Христом. Как тут не вспомнить слова преподобного Макария Алтайского (память 18 мая), писаные без малого 200 лет назад?! «Библия, – утверждал он, – будучи единым, разнообразным свидетельством о Иисусе, как о Христе и Царе царей, есть основание и крепость государственных законов православной России»[958].

2019 г.

Исихазм как политическое явление

Сила и сущность Византии в том, что жизнь не была отделена от религии. Сила в том, что стремились, пусть и не всегда удачно, приблизить свое делание к Церкви, поднять все до ее уровня, уйти в нее. В Византии не было церковных обывателей, религиозных разночинцев, все дышали и не могли не дышать, и не хотели ничем иным дышать, кроме атмосферою церковности. Они искали вечную правду, тосковали по ненайденной истине.

Киприан (Керн), архимандрит

[959]

Влияние конкретной идеологии на политико-правовые воззрения и правосознание определенного народа совершенно бесспорно. Об этом много и пространно писали. Не менее оправдана и та мысль, что христианство, не являясь идеологией само по себе, зачастую становится основой для рождения многих из них, причем нередко диаметрально противоположных. Ну казалось бы, какое отношение духовная практика имеет к вопросам государственного устройства и судьбам целых цивилизаций?! Однако молитва, как и вера, занимает особое место в жизни человека. Ее действие следует рассматривать с разных сторон: как способ освободиться от страстей, умолить Бога о прощении; как средство успокоения души, стяжание внутреннего мира, приводящее к совершенному покою, исихии; и как метод богопознания, приближения к самому Богу[960].

Последнее обстоятельство имеет самое непосредственное отношение к идеологии: как человек воспринимает себя вокруг Бога, как он понимает окружающий его мир, кем в нем он себя ощущает – все эти вопросы в конечном счете предопределяют политические идеалы целых поколений и особенности правосознания того или иного народа.

«Царства, – писал как-то В.С. Соловьев (1853–1900), – гибнут только от грехов собирательных – всенародных, государственных – и спасаются только исправлением своего общественного строя, или его приближением к нравственному порядку. А если бы все дело было в личной праведности, независимо от исправления общественного, то ведь святых в этом смысле людей в Византийском царстве было не меньше, чем где бы то ни было – отчего же это царство погибло?»[961]

Останется только добавить к сказанному нашим великим философом, что для гибели целой цивилизации совсем не требуется непременно «собирательно-народного» греха. Достаточно, чтобы ему была подвержена политическая элита государства, им правящая. Именно эту картину и демонстрирует нам история величественной Византийской империи.

I

Пожалуй, не было в истории византийской цивилизации момента бо́льшего борения между традиционными духовными практиками христианства и ренессансом языческого «просвещения», чем так называемые исихастские споры XIV столетия. Именно победа исихии («исихазм» – от греческого «спокойствие», «уединение», «тишина») отодвинула гибель величественной Византии почти на столетие. А измена ей стала в конечном счете наряду с другими явлениями причиной катастрофы великой Империи. Коснемся кратко событий, предшествовавших этому знаменитому противоборству.

Как известно, начало XIII в. ознаменовалось не только падением Константинополя, созданием Римо-католиками на месте Византии Латинской империи и формированием византийского сопротивления в форме Никейской империй, но и серьезными новшествами на идеологическом фронте. Неожиданно термин «эллин», в первые века христианства уничижительно-синонимичный понятию «язычник», приобрел права гражданства и получил в Византии широкое распространение. Не только профессиональные философы, которые всегда водились в Византии в большом количестве, но сам император Феодор II Ласкарис (1254–1258) и практически вся политическая элита с гордостью именовали себя «эллинами». По сути, Ласкарис, воспитанный на Аристотеле (384–322 до Р.Х.) и произведениях античных греческих философов, стал глашатаем эллинизма, ярким энтузиастом возрождения национальной эллинской культуры.