Твоя капля крови

Но тут дверь распахнулась, и Войцеховский стремительным шагом вошел в гостиную. Дудек, едва поспевавший за ним, выглядел озадаченным. Стефан велел ему закрыть двери, и тот вышел, недовольно ворча.

Войцеховский повернулся к Стефану – взметнулись и опали полы неизменного черного плаща. Было в зловещей атмосфере, которую вампир создавал вокруг себя, что-то театральное.

– Князь Белта, – сказал он, – я рад видеть вас в добром здравии. Я слышал, на вас снова напали. Отчего ж вы так неосторожны? На сей раз я не успел бы вам помочь. Слишком поздно мне сообщили, что вы возвращаетесь в Бялу Гуру.

– Мое возвращение для многих прошло… неожиданно, – сказал Стефан. – Но мне помог ваш совет, дядя. Не держи я пистолей при себе, Матерь знает, как все могло бы закончиться.

Корда перестал дымить и разглядывал вампира с откровенным любопытством.

– Позвольте вам представить. Благородный Станислас Корда, мой друг. Ласло Войцеховский, принц крови… мой дядя.

Если рука Войцеховского и показалась Стану слишком холодной, тот не подал вида.

– Я сочувствую вашей трагедии, – заговорил «дядя». – Мне искренне жаль покойного князя, это был человек старой породы, теперь таких уж нет.

Стефан вспомнил найденные в шкатулке письма. Может, и в самом деле жаль, он ведь приходился отцу как будто кумом. Да и о старой породе Войцеховский знает поболе многих.

Но будь отец жив – вряд ли он допустил бы, чтоб Стефан спелся с кланом Михала.

Даже ради Бялой Гуры.

– Я сожалею, что беспокою вас, когда вы не оправились еще ни от потери, ни от ран. Однако дело наше не терпит более отлагательств.

Войцеховский отвесил короткий поклон в сторону Корды.

– Покорнейше прошу меня простить, но мы с князем должны побеседовать наедине.

Может быть, этот поклон и зацепил Стефана, и то, как небрежно, походя «дядя» обращался к Корде, – видно, кровь у того недостаточно чистая. Но хотел он, чтоб Стан остался, и не в пику Войцеховскому. Если сейчас отослать Корду, а потом неловко лгать о разговоре – то встанет между ними отчужденность, которой он не преодолеет. Да и стоило ли таиться? Война со всех сорвет покровы.

– Как я говорил вам, Стан – мой старинный друг, и он не меньше моего радеет за судьбу Бялой Гуры. Я не держу от него секретов.

Войцеховский поглядел на него как на расшалившегося ребенка. Поджал губы.

– Боюсь, – сказал он Корде, – что наш разговор покажется вам удивительным и пугающим, сударь.

– Я только что прибыл из Чезарии, – жизнерадостно сообщил Стан. – Вряд ли что-то покажется мне пугающим и уж тем более – удивительным. А его светлость умолчал об одной детали. Я не только его друг, но с недавнего времени еще и его поверенный. И что-то подсказывает мне, что ваше общее дело такой натуры, что без поверенного его лучше не обсуждать. Не желаете ли покурить заморской травки? С самого берега Пепельного моря…

– Благодарю, – сухо сказал Войцеховский. Если сейчас он развернется и уйдет – значит, Драгокраина может обойтись без князя Белта.

Не ушел, однако так и не сел, остался стоять у камина. Сцепил руки за спиной, нависая над Стефаном.

– Я полагаю, кузина рассказала вам о своем отце?

– Ее ве… – Стефан спохватился. – Ваша кузина обещала нас представить.

– Именно для этого я и здесь, князь Белта. Пришло время вам отринуть страхи и познакомиться наконец с вашими кровными родственниками.

Лицо его приняло неуместно сентиментальное выражение.

– Я рад, что именно мне доведется представить им сына Беаты. Вы окажете всему нашему клану честь, если отправитесь со мной. Ведь, несомненно, вы понимаете, племянник, что нашему господарю сейчас небезопасно путешествовать.

– Как вы сами знаете, князя тоже подстерегает немало опасностей, – вмешался Корда. Войцеховский обратил на него недвижные, портретные глаза. Стефану показалось: вот-вот, и он рассмотрит на безупречно выписанном белом лице еле заметные трещинки, что бывают на старых картинах.

– Мой долг как родственника – позаботиться о князе Белта и охранить его.

– Когда вы желаете ехать?

– Сейчас, – просто сказал Войцеховский.

– Что за срочность?

– Теперь все срочно, племянник. Как для нас, так и для вас. Я привел вам коня.

Что ж… Вот оно наконец и началось. Матерь его знает, чего он ждал, какого сигнала – может, небесных труб или чтоб прошла над домом Охота князя Станисласа? Ни Охоты, ни труб, только неживой человек у негорящего камина. Несколько мгновений было тихо, а потом он услышал за дверью слабые, бессильные рыдания пани Агнешки.

Горе будет?

Стефан поднялся.

– Буду рад сопровождать вас, дядя.

Войцеховский кивнул, словно только такого ответа и ожидал.

– Я буду ждать вас у ворот. Кони там.

– Но постойте, – начал Стефан.

– Как вы понимаете, приглашать меня на ужин бессмысленно. Если пожелаете, мы поужинаем… дома.

Метнулось черное – и Войцеховский исчез с глаз. Корда крякнул и помянул Матерь.

– Поверенный? – обернулся к нему Стефан.

– Лучше, чем бедный родственник, разве нет? Что за дичь он говорил, Стефко?

– Отчего же дичь?

– Стефан, – раздельно проговорил Корда, – клан Михала в Драгокраине давно вымер.

– Был истреблен, ты хочешь сказать, – вырвалось у Стефана.