Твоя капля крови

Стефан последовал за процессией, не удивляясь – как обычно не удивляются во сне – своей роли бесплотного духа. Но скоро безмятежное путешествие было прервано; на дорогу вынесся конный патруль. Стефан не слышал топота их копыт, возгласов – сон проходил в полной, гладкой тишине. Но пан Райнис развернулся и что-то упреждающе крикнул своим людям, а пан Ольховский торопливо навел покров на подводы – вовремя, Стефану видно было, как сильно они проседают, рыба не может быть такой тяжелой… Отряд быстро и умело окружил процессию. Начальник затеял все такой же беззвучный разговор с паном Райнисом, придирчиво просмотрел врученные ему бумаги, поворошил рыбу на подводах – но, кажется, больше для порядка. Его подчиненные тем временем подъехали к Самборскому и его спутникам и, очевидно, потребовали подорожные. Подорожные были поданы, и Стефан готов был облегченно вздохнуть. Но гард глядел на бумагу с подозрением и в конце концов подозвал начальника. Тот приблизился, и поднятая им лампа осветила знакомое лицо – принадлежащее человеку, которого Стефан в этой процессии никак не ожидал увидеть.

Дальше все произошло быстро, как обычно во сне, где окружающее меняется с головокружительной скоростью, тогда как сам ты не можешь двинуться. Стефан видел, как начальник патруля требует бумаги у того, чье лицо он выхватил лампой, как недоверчиво крутит головой и велит ему спешиться, а всему обозу – остановиться. Видел тревожный взгляд вешница, брошенный на подводы, – видно, покров начинал слабеть. Видел панику в лице Самборского и то, как его рука тянется к оружию. Выстрелы – неслышные – он тоже видел. Будто по команде его люди повыхватывали пистоли и принялись стрелять. Вспышка за вспышкой расцветала в ночном воздухе. Зденек и остальные попрыгали с лошадей, пытаясь отцепить подводы, чтобы оттолкнуть их в лес. Гарды выхватили сабли, и в завязавшейся драке уже мало что можно было различить. Еще вспышка – и пан Райнис покачнулся в стременах. И тут Стефан очнулся. Вокруг была темнота, но за занавесями чувствовался еще не угасший день.

Что же это? Никогда у него не бывало настолько четких снов. Стефан прикинул – управляющий со своей экспедицией не добрались еще до Горувок, и до новой луны еще несколько дней. Значит, ему не могло привидеться уже произошедшее. В то, что это мог быть просто кошмар, ему не верилось – настолько четким все было, настолько реальным.

Похоже, слухи о беззвучности, с которой передвигаются вампиры, были сильно преувеличены. Стефан собрался в дорогу быстро. Дом уже спал, Юлия, которая в этот час обычно еще читала в гостиной, ушла к себе, утомленная их ночными бодрствованиями, – и слава Матери… Сонный и недовольный конюх, которому было велено не шуметь, заканчивал седлать Черныша, когда в конюшне появился Корда – еще более сонный и недовольный.

– И куда тебя, друг, снова понесло среди ночи?

Стефан кивнул ему на слугу, и оба вышли во двор. Стефан объяснил про сон. Корда ожидаемо не поверил.

– Побойся Матери. Ты же не малохольная девица на спиритическом сеансе!

– Я знаю только, что это еще не случилось. Все можно предотвратить, если только отвлечь патруль. Мне на Черныше это будет сделать легче всего.

– Да ведь ты никогда там не был! Ты не знаешь тех мест! Играть в догонялки со стражей – откровенное безрассудство. Даже от тебя не ожидал…

– Безрассудством будет упустить оружие. – Стефан взобрался в седло.

– Да что же это… – Корда плюнул, схватил поводья и велел конюху седлать Маледетто.

– Много тебе приходилось драться в Чезарии, Стан?

Друг только фыркнул, но встречного вопроса не задал.

Корда все еще боялся за него, как за живого.

Стефан вспомнил о лезвии, вошедшем ему в бок, о ране, зажившей прежде, чем он доехал до мельницы.

– Ничего со мной не станется.

– И как Лотарь терпел тебя столько лет, – проворчал Корда.

Стефан думал, что боязнь полетов заставит друга замолчать и сосредоточиться на том, чтоб не упасть с лошади. Но кони скакали по нависшим облакам так же ровно, как по дороге, и можно было подумать, что из-под копыт у них летят хлопья грязи, а не обрывки тумана. Стан продолжал честить его на все лады:

– Тебе сейчас нужно принимать гостей и думать о выборах, а не по лесам скакать! Да Марек с его замашками команданта и то благоразумнее тебя!

– О выборах? – Стефан придержал коня, потом вспомнил, где он, и, выругавшись, ослабил поводья. – Нам не до выборов сейчас, Стан.

– Ты что же, собираешься стать диктатором? Дружба с цесарем плохо на тебя повлияла…

– Порой, – в сердцах сказал Белта, – я думаю, что диктатура пошла бы Бялой Гуре только на пользу. Нет, Стан, не пугай: только выборов нам сейчас не хватало. Это же бесконечно…

– Бесконечно, если есть из кого выбирать. Можешь корить меня за дружбу с чезарцами, но они поставили на тебя не просто так…

Стефан вздохнул.

– Я надеюсь, те, кто любил отца, поддержат нас – хотя бы в память о нем… Но отдавать за меня голос после Остланда?