Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Струитесь, слезы, из очей печальных!Оплачьте кончину сердца моего,Спаленного огнем моей любви!Весь тот огонь, которым я пылаю,Вся эта страсть, что жизнь мою спалила,Всему причиной — мой жестокий друг,Что для соперниц мог меня покинуть.

Меня напрасно люди порицаютИ навсегда советуют забытьЕго ланит пленительные розы!Что делать с сердцем, чутким к красотеЦветов и роз? Вином наполнен кубок,Гитары звук зовет сердца к весельюИ наше тело — к ласкам сладострастным.

А я дыханье лишь его люблю!Мои ланиты блекнут от огняМоих желаний. Мне ж все равно!Его ланиты — это розы рая!Пусть вяну я — ведь я его люблю!Но не грешно ли так пылать любовьюК созданию такому же, как я?

И, слушая эти стихи, хозяин Зеницы Ока был радостно взволнован и, прикоснувшись губами к вину, предложил кубок отроковице, которая и выпила его.

После этого все шесть встали, поцеловали землю между рук господина своего и попросили его сказать им, которая из них более всех очаровала его и чей голос и чьи стихи были особенно приятны ему. И Али эль-Ямани был поставлен в крайне затруднительное положение и стал пристально всматриваться в их красоту и достоинства; и находил он в душе своей, что их формы и цвета были одинаково достойны восхищения. Наконец он решился заговорить и сказал:

— Слава Аллаху, дарующему красоту и прелесть, давшему мне шесть дивных девушек, одаренных всеми совершенствами! Так вот, объявляю вам, что нахожу вас всех одинаково прекрасными и, по совести, не могу отдать предпочтение ни одной из вас. Придите же, ягнята мои, и обнимите меня все вместе!

При этих словах господина своего шесть отроковиц бросились в его объятия и стали ластиться к нему, и он ласкал их целый час.

Затем, поставив их в кружок перед собою, он сказал им:

— Сам я не хотел совершить несправедливость и отдать предпочтение которой-нибудь из вас. Но то, что не сделано мною, может быть сделано вами. В самом деле, ведь вы хорошо знаете суры Корана и сведущи в изящной словесности; вы читали древние летописи и историю наших отцов-мусульман; наконец, вы одарены красноречием и превосходным произношением. Поэтому я хочу, чтобы каждая из вас воздала хвалу себе, которой, по своему мнению, заслуживает, чтобы каждая указала на свои преимущества и достоинства и унизила прелести соперницы.

Так пусть состязание начнется, например, между соперницами по цвету кожи и формам, между белой и черной, между стройной и толстой, между златокудрой и черноволосой; но в этой борьбе вы должны сражаться только прекрасными словами, прекрасными изречениями, цитатами из произведений мудрецов и ученых, ссылаться на поэтов и опираться на Коран.

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

Но когда наступила

ТРИСТА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Я хочу, чтобы каждая из вас воздала хвалу себе, которой, по своему мнению, заслуживает, чтобы каждая указала на свои преимущества и достоинства и унизила прелести соперницы.

И шесть отроковиц выслушали и повиновались, и началось очаровательное состязание.

Прежде всех встала белая невольница Лик Луны и знаком пригласила черную Зеницу Ока стать перед нею. И тотчас же сказала:

— О черная, в книгах ученых людей сказано, что Белизна говорила так: «Я свет сияющий! Я луна, восходящая на горизонте! Цвет мой ясен и очевиден! Чело мое сияет блеском серебра! И красота моя внушила поэту такие стихи: