Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— О эмир Муса ибн Нусайр[57], эта гора и это море небезызвестны мне, но до сей поры, несмотря на мое желание, я не был там сам; путь, ведущий туда, очень труден по причине недостатка воды в резервуарах; требуется около двух лет и несколько месяцев для того, чтобы добраться туда, и еще более времени, чтобы вернуться оттуда, если только возможно вернуться из края, жители которого никогда не подавали никакого знака своего существования и живут, как слышно, на самой вершине той горы, в городе, куда еще никто не проникал, который называется Медным городом!

И, сказав это, старик умолк, подумал немного и прибавил:

— Сверх того, я не скрою от тебя, о эмир Муса, что путь этот усеян опасностями и ужасающими предметам и что придется ехать по пустыне, населенной ифритами и джиннами, охраняющими эти земли с самых древних времен от вторжения человека. Знай, о Ибн-Нусайр, что эти страны крайнего Африканского Запада запрещены сынам человеческим; только двое из них — Сулейман ибн Дауд и эль-Искандер Двурогий смогли пройти по ним. А с тех пор пустынные земли эти пребывают в ненарушимом молчании. А потому если ты вопреки таинственным препятствиям и опасностям непременно желаешь исполнить волю халифа и предпринять путешествие в страну, где не проложено дорог, и без всякого проводника, кроме твоего покорного слуги, то вели навьючить тысячу верблюдов мехами с водой и тысячу других — провиантом и возьми с собой как можно меньше стражи, поскольку никакая человеческая сила не смогла бы защитить нас от гнева темных сил, в пределы которых мы вторгаемся, а потому нам не следует восстанавливать их против себя и дразнить, показывая им грозное и напрасное оружие.

Когда же все будет готово, сделай свое духовное завещание, о эмир Муса, и отправимся в путь.

На этом месте своего рассказа Шахерезада увидела, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ТРИСТА СОРОКОВАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Но когда все будет готово, сделай свое завещание, о эмир Муса, и отправимся в путь.

Выслушав все это, эмир Муса, наместник магрибский, призвал имя Аллаха и не колебался ни одной минуты. Он собрал своих военачальников и высших чиновных людей, написал при них свое духовное завещание и назначил преемником своим сына своего Гаруна. После этого он велел готовиться к отъезду, взял с собой несколько лучших людей и в сопровождении шейха Абдассамада и гонца халифа, Талиба, направился к пустыне с тысячей верблюдов, навьюченных водой, и тысячей других, нагруженных разными съестными припасами.

Караван шел по пустыне целые дни и месяцы, не встречая на своем пути ни одной живой души. И путешествие продолжалось среди бесконечного безмолвия до тех пор, пока однажды не заметили путники вдали что-то вроде блестящего облака, к которому они и направились.

И узнали они, что это здание с высокими стенами, построенное из китайской стали и поддерживаемое четырьмя рядами золотых колонн, имевших четыре тысячи шагов в окружности. Но купол этого здания был из свинца, и на нем сидели тысячи воронов, единственных здешних обитателей. На большой стене, где находился главный вход — массивная дверь из черного дерева с золотыми украшениями, — виднелась огромная доска из красного металла, на ней начертана была надпись ионическими литерами, которую шейх Абдассамад разобрал и перевел эмиру Мусе и его спутникам:

Войди сюда и узнай, что случилось с теми, кто были повелителями.

Они погибли все. Едва успели они отдохнуть под тенью моих башен.

Они рассеялись, как тени, рассеиваемые смертью.

Рассеяны были, как солома, пред лицом смерти.

Эмир Муса был чрезвычайно взволнован, слушая слова, которые переводил почтенный Абдассамад, и прошептал:

— Нет иного Бога, кроме Аллаха! — а потом сказал: — Войдем!

И, сопровождаемый своими спутниками, он переступил через порог главного входа и вошел во дворец. Перед ними среди молчаливого полета больших черных птиц высилась гранитная башня, вершина которой исчезала в вышине и у подошвы которой расположено было кругом четыре ряда по сто гробниц, окружавших монументальный саркофаг из полированного хрусталя, на котором была надпись ионическими золотыми литерами, изукрашенными драгоценными камнями: