Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— Йа Аллах! Идем! Развязывай канаты, ставь паруса, управляй такелажем, а я стану к рулю!

И, подчиняясь страшному капитану, не имея к тому же никакого орудия для сопротивления и никакой возможности бежать, Нур исполнил его приказания как только мог лучше. А маленькое судно, управляемое твердой рукой капитана, полетело на всех парусах в открытое море и, подгоняемое попутным ветром, направилось к Аль-Искандарии.

Между тем бедный Нур сокрушался в душе свой, не смея открыто жаловаться перед бородатым капитаном, смотревшим на него сверкающими глазами; и говорил он себе: «Какое бедствие обрушилось на мою голову в ту минуту, когда я уже думал, что кончились мои злоключения! И каждое новое несчастье еще хуже предыдущего! И если бы я хоть что-нибудь понимал во всем этом! И что станется со мною и этим свирепым человеком? Не выйти мне живым из рук его». И всю ночь предавался он этим скорбным мыслям, присматривая за парусами и снастями.

А наутро, когда перед ними был какой-то город, к которому они должны были пристать, чтобы взять несколько новых людей экипажа, капитан вдруг встал в сильной тревоге и бросил тюрбан к ногам своим. Потом, между тем как Нур, остолбенев, смотрел на него, ничего не понимая, он громко расхохотался, сорвал свою бороду, усы и внезапно превратился в молодую девушку, прекрасную, как луна, когда она встает над морем. И Нур узнал царевну Мариам. И, немного успокоившись, он бросился к ее ногам, беспредельно восхищенный и обрадованный, и признался ей, что сильно боялся ужасного капитана, который с такой легкостью сносил головы с плеч. А царевна Мариам много смеялась над его страхом, и, после того как они обнялись, каждый поспешил заняться снова своим делом, чтобы направить судно в гавань. На берегу они наняли несколько матросов и опять пустились в море. Царевна Мариам, превосходно изучившая мореплавание, знавшая морские пути и игру ветров и течений, продолжала отдавать необходимые приказания в продолжение целого дня и во все время пути. Но ночью она не забывала ложиться около своего возлюбленного Нура и вкушала с ним всю сладость любви среди морской свежести, под открытым небом. Да хранит их Аллах и да умножит Он над ними милости Свои!

И даровал им Аллах беспрепятственное плавание, и скоро увидели они Помпееву колонну. Когда судно было привязано в гавани, а люди экипажа сошли на берег, Нур сказал царевне Мариам:

— Наконец-то мы на мусульманской земле! Подожди меня здесь немного, пока я пойду купить для тебя все, что нужно, чтобы ты могла прилично войти в город, ведь у тебя нет ни платья, ни покрывала, ни туфель.

И Мариам отвечала:

— Да, ступай купить мне все это, но возвращайся поскорее.

И Нур сошел на берег за покупками.

Вот и все, что было с ними.

^{Но ночью она не забывала ложиться около своего возлюбленного Нура и вкушала с ним всю сладость любви среди морской свежести, под открытым небом.}

А о царе франков в Константинии скажу вот что. На другой день после ночного побега царевны Мариам ему доложили, что она исчезла, но не могли сообщить никаких подробностей, кроме только того, что она ушла молиться в большую патриаршую церковь. В ту же минуту старуха, сторожившая церковь, объявила, что исчез и новый служитель церкви, и сейчас же вслед за тем пришли объявить об отплытии судна и о смерти десяти матросов, обезглавленные тела которых были найдены на берегу. Царь франков, кипя бешенством в душе своей, раздумывал с час и потом сказал:

— Если мое судно исчезло, то нет сомнения, что его похитила дочь моя! — И тотчас же велел он призвать начальника гавани и хромоногого, кривого визиря и сказал им: — Вы знаете, что случилось! Дочь моя, без сомнения, уехала в мусульманские края к своим насильникам! Если вы не привезете ее сюда живой или мертвой, я велю посадить вас обоих на кол, и ничто не спасет вас! Ступайте!

Тогда старый, хромоногий и кривой визирь и начальник гавани поспешили снарядить корабль и немедленно отплыли на нем в Аль-Искандарию, куда и прибыли одновременно с беглецами. И тотчас же узнали они небольшое судно, привязанное у берега. Заметили они также и царевну Мариам, сидевшую на палубе, на куче каната. И, не медля ни минуты, посадили они в лодку вооруженных людей, которые неожиданно напали на судно царевны, схватили ее, заткнули ей рот и перенесли на свой корабль, а маленькое судно подожгли. И, не теряя времени, они уплыли в открытое море и направились в Константинию…

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что приближается утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

СЕМЬСОТ ПЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И посадили они в лодку вооруженных людей, которые неожиданно напали на судно царевны, схватили ее, заткнули ей рот и перенесли ее на свой корабль, а маленькое судно подожгли. И, не теряя времени, они уплыли в открытое море и направились в Константинию, куда и прибыли без помех. И поспешили они передать царевну Мариам царю, отцу ее.