Тысяча и одна ночь. В 12 томах

ДЕВЯТЬСОТ ШЕСТНАДЦАТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Хозяин этой страны и этого города Вакака. И в один день из прочих дней, дарованных нам Аллахом, я вышел из своего города на охоту, и на обширной равнине меня поразила жгучая жажда. И, как заблудший в пустыне, я везде ходил в поисках воды. И после долгих страданий и волнений обнаружил старый колодец, выкопанный давным-давно какими-то людьми. И я поблагодарил Всевышнего за эту находку, и, хотя у меня почти не оставалось сил, я, призвав имя Аллаха, дополз до края этого колодца, доступ к которому был затруднен оползнями и развалинами. Затем, используя свою шапку как ведро и привязав размотанный тюрбан к поясу, я спустил шапку в колодец. И мое сердце вздрогнуло, когда я услышал всплеск воды. Но к сожалению, когда я хотел вытянуть веревку, сделанную из размотанного тюрбана, у меня ничего не вышло. Моя шапка стала такой тяжелой, как будто в ней поместились все несчастья земли. И я приложил огромные усилия, чтобы попытаться вытащить веревку, но все было безуспешно. И, на грани отчаяния и не в силах терпеть жажду, которая меня изнуряла, я закричал:

— Сила и спасение только в Аллахе! О существа, поселившиеся в этом колодце, будь то люди или джинны, помилуйте меня, ради Аллаха! Меня мучит жажда, так позвольте ведру моему подняться! О славные обитатели колодца! Я при последнем издыхании, и жизнь моя готова прерваться!

И я кричал и стенал о своих мучениях таким образом довольно долго, пока наконец из колодца до моего уха не донесся голос, и я разобрал, что он говорит:

— Жизнь лучше смерти! О правоверный, если ты вытащишь нас из этого колодца, мы наградим тебя! Жизнь лучше смерти!

Поэтому я, позабыв на мгновение о жажде, собрал все, что осталось от моих сил, и ценою невероятных усилий мне наконец удалось вытащить свое «ведро» из колодца. И я увидел, что за мою шапку уцепились пальцами две слепые старухи, чьи спины были изогнуты, как луки, и они были такие худые, что, казалось, могли проскочить через отверстие для шнурка. Веки у них вывернулись, рты были беззубы, головы ужасно тряслись, ноги дрожали, а волосы были белы, как вата. И когда, охваченный жалостью и совершенно позабыв о жажде своей, я спросил их, по какой причине они оказались в этом старом колодце, они сказали мне:

— О наш спаситель, однажды мы навлекли на себя гнев нашего повелителя, царя джиннов первого ранга, который лишил нас зрения и заставил опуститься в этот колодец. И теперь из благодарности мы готовы выполнить для тебя все, что ты пожелаешь. Однако сначала мы укажем тебе способ, как излечить нас от слепоты. И когда мы исцелимся, мы осыплем тебя своими благословениями. — И они продолжили: — В некотором отдалении отсюда, в месте, о котором мы тебе сейчас расскажем, есть река, на берегу которой обычно пасется белая корова. Найди ее свежий навоз, намажь им наши глаза — и мы тотчас же прозреем. Но когда эта корова появится, ты должен от нее спрятаться, потому что, если она тебя увидит, ничего не получится.

И я в соответствии с услышанным пошел в сторону реки, о которой шла речь и которую я не видел во время моих предыдущих поисков, и я прибыл в указанное место, где спрятался в камышах. И вскоре увидел, как из реки вышла белая корова. И как только она оказалась на земле, то сделала большую лепешку, а потом стала щипать траву. После чего она вошла в реку и исчезла.

Я немедленно встал со своего места, взял навоз белой коровы и вернулся к колодцу. И я нанес этот помет на веки двух старух — и они сразу прозрели, встали и огляделись вокруг. Затем они поцеловали мои руки и сказали мне:

— О наш повелитель, что ты хочешь: богатства, здоровья или красотку?

И я не раздумывая ответил:

— О мои почтенные тетушки, Аллах от щедрот Своих уже одарил меня богатством и здоровьем. Что касается красоток, то их никогда не бывает достаточно, чтобы удовлетворить наше сердце. Дайте мне красотку, о которой вы говорите!

И они сказали мне:

— Слушаем и повинуемся! Мы подарим тебе эту красотку, и она дочь нашего повелителя. Она подобна улыбающейся розе в саду, и сама роза, иногда садовая, а порой и дикая. Глаза у нее с поволокою, как у пьяного, и один-единственный поцелуй ее сразу успокаивает тысячу самых мрачных печалей. Что же касается ее красоты, то при виде ее солнце теряет свой блеск, луна начинает ревновать, а все сердца сразу разбиваются. А что до ее родителей, то они ее безумно любят, постоянно потакая ей во всем, и начинают каждый свой день с этого напитка любви. И эта красотка со всем, что она прячет от глаз, будет принадлежать тебе, и ты возрадуешься с ней, и она возрадуется с тобою.

В этот момент своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ДЕВЯТЬСОТ СЕМНАДЦАТАЯ НОЧЬ,

она продолжила: