Тысяча и одна ночь. В 12 томах

И он последовал за ней до лавки торговца сушеными фруктами, у которого она взяла миндалю и орехов всевозможных сортов. Уложив все в корзину, она сказала носильщику:

— Бери корзину и следуй за мной!

И он последовал за нею до кондитерской, где она снова остановилась. Здесь она купила поднос и уставила его всякими сластями: сахарными завитками на масле, мускатными пирожными с удивительной начинкой, бисквитами сабун, лимонными паштетами, вареньями разных сортов, сластями, называемыми мушабак, а также воздушными пирожными — лукмат аль-кади и ассаби-зейаб, сделанными на масле, меде и молоке. И когда она поставила поднос в корзину, носильщик сказал:

— О госпожа, если бы ты предупредила меня, что у тебя будет столько покупок, я взял бы мула!

Молодая девушка рассмеялась и пошла дальше, к торговцу благовонными товарами, у которого она купила десять сортов душистой воды: розовой, из померанцевого цвета и много другой; она взяла также меру опьяняющих напитков, сосуд розовой воды с мускусом, ладана, кусочков дерева алоэ, серой амбры и александрийских восковых свечей. Уложив все это в корзину, она сказала носильщику:

— Возьми корзину и иди за мной!

И он пошел за ней, и они шли, пока не дошли до роскошного, украшенного колоннами дома с прекрасным садом и обширным двором; входная двустворчатая дверь была из черного дерева с золотыми инкрустациями.

Молодая девушка остановилась и тихо постучала в дверь привешенным к ней молотком. Тотчас же обе половинки двери распахнулись, и на пороге показалась такая красавица, какой носильщик не видел ни разу в жизни. Лоб ее был белее первых лучей новой луны, глаза — как глаза газели, брови — как серп луны в месяце Рамадане, щеки — как горные тюльпаны, ротик — как печать Сулеймана, лицо — как полная луна при ее восходе, грудь — как два спелых граната. Молодое, упругое тело ее скрывалось под одеждой, как драгоценное письмо под своей оберткой. При виде этой красавицы носильщик так растерялся, что чуть не уронил корзину со своей головы. И он сказал себе: «Клянусь Аллахом, у меня во всю мою жизнь не было такого счастливого дня!»

Между тем молодая девушка, стоявшая на пороге, сказала своей сестре и носильщику:

— Войдите! И да благословит Аллах ваш приход!

Тогда оба вошли в дом; пройдя сени, они вступили в великолепную, выходившую на внутренний двор залу, обитую золотой и шелковой парчой и уставленную мебелью с золотой инкрустацией, мраморными сиденьями, драгоценными вазами и шкафами. Тяжелые занавеси закрывали двери боковых помещений. Посреди залы находилось мраморное ложе, украшенное прекрасным жемчугом и драгоценными камнями, над которым было натянуто красное атласное покрывало для защиты от москитов, а на ложе лежала девушка удивительной красоты с глазами вавилонянки, прямым, как начертание буквы «алеф»[37], станом и лицом такой красоты, что оно должно было омрачить самое лучезарное солнце. Казалось, что это родная сестра блестящих звезд или одна из тех благородных женщин Аравии, о которых сказал поэт:

Тот, кто твой стан, о дева, измеряет,Чтоб с гибкой ветвью сравнивать его,

Еще далек от истины и судитОшибочно, как он ни одарен.Подобного нигде не сыщешь стана,Нет близнеца для тела твоего!Свободная от всяких украшенийВетвь хороша лишь на родном стволе,

А ты всегда прекрасна, во всех видах,И все одежды легкие твоиОчарованья только прибавляют!

Молодая девушка встала с постели и, подойдя к сестрам, стоявшим посреди залы рядом с носильщиком, сказала им:

— Что же вы стоите? Снимите ношу с головы носильщика!

Тогда обе девушки подошли к носильщику и взялись за корзину: одна — спереди, другая — сзади, и с помощью третьей сестры сняли ее с головы носильщика, потом они дали ему два динара и сказали:

— Повернись лицом назад и уходи, носильщик!

Однако носильщик не мог оторвать своих глаз от молодых девушек, так как за всю свою жизнь он не видал таких красавиц. В то же время он заметил, что в доме нет ни одного мужчины, и, когда он посмотрел на все приготовленные фрукты, сласти, цветы и напитки, он совершенно позабыл о том, что ему нужно уходить.

Тогда старшая из сестер сказала ему:

— Что же ты не уходишь, носильщик? Разве ты не доволен платой?

И она обратилась к сестре, ходившей за покупками, и сказала ей:

— Дай ему еще один динар!

Но носильщик сказал: