У истоков американской истории. V. Квакерство, Уильям Пенн и основание колонии Пенсильвания. 1681-1701

Тогда обе палаты составили совместный комитет, который «постановил», что список законов – подлинный и что нынешняя Генеральная ассамблея должна вновь ввести его в действие.

30 мая Ассамблея направила в Совет 13 биллей. К концу утреннего заседания 31 мая в Совете был уже 31 билль. Совет утвердил 20 из них без изменений, 5 с изменениями, а 6 утвердить отказался.

Утром 31 мая та же четвёрка – Блейк, Карпентер, Ллойд и Уайт – заявила Флетчеру, что «Билль об обеспечении» («supply bill») был прочитан в Ассамблее дважды, и неплохо бы знать мнение губернатора. Флетчер ответил, что не будет читать этот «supply bill», пока он не пройдёт третье чтение и не будет подписан спикером. Уайт вновь попросил губернатора прочесть документ, заявив, что в палате Общин такая процедура была обычной. Флетчер вновь отказал. И тогда Дэвид Ллойд заявил: «Говоря губернатору напрямик, это билль о налогах (the Monie bill), и палата не утвердит его, пока не будет знать, что стало с другими биллями».

В этом заявлении Д. Ллойда был резон. Ведь прочие билли тоже предполагали финансирование по самым разным статьям645, так что законодателям нужно было знать хотя бы ориентировочную сумму расходов будущего бюджета. Однако Флетчер был взбешен. Обращаясь к четвёрке, он обвинил членов Ассамблеи в лукавстве, в том, что за 15 дней они не сделали ничего, и пригрозил, что если они будут продолжать в том же духе, то английские власти присоединят колонию к Нью-Йорку или Мэриленду.

Четвёрка сообщила об этом своим коллегам в Ассамблее. Начались продолжительные дебаты. Совет тем временем всерьёз обсуждал возможность роспуска Ассамблеи, но постановил отложить окончательное решение до 8 часов утра 1 июня.

1 июня обе палаты собрались в 5 часов утра, и в 7 часов с минутами Ассамблея направила в Провинциальный Совет «supply bill». Затем Ассамблея и Совет собрались на совместную сессию. Ассамблея согласилась на все поправки, внесённые Советом, кроме одной: той, которая устанавливала жалование как для членов Совета, так и для членов Ассамблеи.

Тогда губернатор Флетчер распустил Ассамблею и немедленно после этого своей властью утвердил 86 старых законов и ещё 30 законов, принятых в последние недели. (В основном это были старые же, лишь переписанные в других выражениях. В частности, в Филадельфии учреждалась почтовая контора и вводились тарифы на пересылку почты.)

Хотя Ассамблея приняла «money bill» последним, Флетчер во главе списка поставил именно его. Билль предполагал собрать по одному пенни с каждого фунта цены всей собственности, а по 6 шиллингов – со всех тех жителей, чью собственность было затруднительно оценить. От налога были освобождены сам Пенн, его бывшие заместители: Томас Ллойд и Уильям Маркхэм, а также наибеднейшие жители. Это был первый опыт самообложения в Пенсильвании!

Такой налог мог дать примерно 760 фунтов в год: половина этих денег передавалась в распоряжение Флетчера, другая половина – короне. Губернатору, привыкшему к нью-йоркскому финансовому размаху, такие деньги показались просто смешными.

Флетчер возмущался тем, что прошлые законы не были скреплены Большой печатью, но не знал, как быть с новыми законами! Он не хотел использовать ни печать Пенна, ни печать колонии Нью-Йорк. 12.06.1693 он обратился за советом к секретарю Лордов Торговли Уильяму Блэтуэйту (Blathwayt).

Флетчер, жалуясь на пенсильванских лидеров, заявлял, что никогда ещё не видел такого своеобразного самомнения (so much selfconceite): они скорее умрут, чем будут сопротивляться «телесным оружием» («with Carnall weapons»). Они пытались убедить Флетчера, что Пенсильвании ничто не угрожает, а ссылаясь на это, не соглашались оплатить услуги даже тех, кто, в отличие от их, готов был и служить, и воевать. Протоколы Совета и Ассамблеи Флетчер назвал «фарсом». Правда, он связывал некоторые надежды с силами, оппозиционными квакерскому правлению.

Утвердив за Ассамблеей право законодательной инициативы и законотворчества вообще, королевский губернатор Бенджамин Флетчер осуществил реформу, которой давно требовала сама Ассамблея, которую диктовал здравый смысл, но которой упорно противился Уильям Пенн. Эту перемену отыграть назад не получилось даже у него: в 1701 г. Ассамблея окончательно превратилась в ключевой инструмент управления.

Совет же при королевском режиме стал, напротив, намного слабее, чем он был при Пенне. Члены Совета знали, что если они выразят несогласие с Флетчером, то будут смещены, и вели себя слабо и пугливо. К тому же Ассамблея лишила Совет финансовой поддержки.

После возвращения Флетчера в Нью-Йорк У. Маркхэм встречался с Советом еженедельно. Во время таких встреч поднимались примерно те же мелкие вопросы, что и в прошлые годы, и точно так же нередко заседания откладывались из-за отсутствия кворума.